Краткий курс магического права

— Вот, я список собр-р-рала! — Госпожа Гадрка искательно улыбнулась и сунула мне лист, исписанный убористым мелким почерком. — И вот втор-р-рой!

— Ага. — Я просмотрела список фамилий и номеров квартир на первой бумажке. Все бабульки подъезда за вычетом одной-единственной оппозиционерки. Подняла глаза и спросила непонимающе: — Что это?

— Да я тебе уже полчаса р-р-расказываю! — всплеснула руками она. — Жалобу надо написать. Чтобы этого обор-р-ротня выселили! Изолир-р-ровали!

— Изолировали?! — повторила я, чувствуя, как дерет горло мерзкое слово. — И вы хотите, чтобы я написала вам эту жалобу? Кстати, а на второй странице что?

Я потрясла листочками.

— Так постр-р-радавшие же! — Кажется, она даже удивилась. — От потопа! От той девицы. С бассейном!

Кажется, этот самый бассейн поразил соседей в самое сердце.

И, судя по длинному перечню, пострадавшими числились почти все жители подъезда.

— Ясно, — выдавила я. — Ладно, я посмотрю.

Ну вот что мне с ними делать?!

Внимательно изучив список якобы причиненного вреда, я не знала, смеяться или плакать. И когда они все это успели? Сейчас ведь только одиннадцать утра!

Но жадность не спит.

За ночь «потоп» разросся до почти всемирного. Ну или, по крайней мере, всеподъездного.

И они хотят, чтобы я выбила за это возмещение?!

Я решительно оделась и, прихватив с собой листочки, отправилась этажом выше…

Наверное, бабка дежурила у дверного глазка. По крайней мере, дверь она распахнула раньше, чем я успела нажать на кнопку звонка.

— Ну, чего надо? — неприветливо поинтересовалась она.

Кажется, заступничество за Викалиса мне не простили.

— Уточнить кое-что по ущербу от затопления! — выпалила я на одном дыхании.

Бабка подумала… и расплылась в неискренней улыбке.

— Заходи, что ли! — предложила она, отступая от двери.

Я зашла и тут же об этом пожалела. По углам коридора громоздились горы какой-то ветоши, коробок и газет. Кисловатый запах застарелой грязи и немытого тела буквально шибал в нос, а темные липкие пятна на полу вызывали омерзение.

Сглотнув, я храбро сделала несколько шагов, чтобы узреть воочию облупившуюся краску на стенах. Если верить списку, она попорчена из-за воды. В действительности ярко-голубой слой масляной краски давным-давно посерел от пыли и копоти, вздулся пузырями…

— А когда вы в последний раз делали ремонт? — не выдержала я, постучав кулачком по стене, штукатурка на которой явно держалась на честном слове.

— А тебе-то какое дело? — насупилась бабка.

— Для иска, — объяснила я обтекаемо, и лицо бабки, похожее на сморщенное яблочко, зачем-то сорванное прямо с куском ветки — носом, — прояснилось.

— Так., давно! — Она задумалась. — Лет тридцать… Да, что точно! Да, мы тогда еще с Ликандровной судились за подвал.

Видимо, у бабки хобби судиться и ругаться с соседями.

Далее мне продемонстрировали плесневелые пятна на обоях (интересно, как это они успели заплесневеть за ночь?!), а также плитку на кухне, которая была скреплена между собой пластами паутины (в этом мире она заменяла изоленту).

При этом воды в комнатах не наблюдалось.

— А с кафелем-то что случилось? — сдавленно поинтересовалась я.

— Ну так отклеился! От сырости!

Я только кивнула судорожно. Хорошо хоть бабка не потребовала разуться! После этих полов чулки можно сразу выбрасывать.

— Значит, вы хотите компенсации материального ущерба и морального вреда?

— Ага. — Бабка веско кивнула. — А то что ж, они бассейны строят, а я чего? Пусть тогда и мне ремонт сделает!

— Ясно, — я поспешила сбежать, уверив бабку, что впечатлена увиденным до глубины души.

И не солгала…

На следующий этаж я поднималась, кипя от возмущения. Значит, если у кого-то есть деньги, то ободрать его как липку — святое дело, да?!

Девушка с верхнего этажа не открывала так долго, что я уже успела увериться, что ее нет дома. Наверно, лучше зайти позже…

Звук отпираемой двери заставил меня обернуться.

Вместо уже знакомой девушки на меня смотрел мужчина лет сорока в пижаме (почему-то мокрой спереди).

— Что вы хотели? — поинтересовался он неприветливо.

— Поговорить с… — Я запнулась, прикидывая, кем ему могла приходиться девушка. Выкрутилась: — С хозяйкой квартиры!

— Хозяин квартиры я! — сообщил он, почесывая голой пяткой вторую ногу.

— Тогда мне нужно поговорить с вами и вашей дочерью.

— Ари мне не дочь, — почему-то мрачно сказал мужчина.

«А кто тогда?!» — чуть не ляпнула я, но вовремя прикусила язык. Ясно же, кто!

— Котик, кто там? — пропел нежный женский голосок.

— Это ко мне, рыбка моя! — обернувшись, крикнул он. — Иди к себе, отдохни!

— Нет! — громко возразила я. — Я соседка. По поводу потопа!

Мужчина возразить не успел: за его спиной появилась девушка.

Теперь она выглядела совсем иначе: куда-то подевались хрупкость и растерянность, уступив место неприкрытому призыву. Растрепанные, будто со сна, волосы, алеющие влажные губы, туманный взгляд огромных глаз… И что-то странное в слишком распахнувшемся воротнике халата.

Мамочки! У нее же жабры!

Наверное, я сказала это вслух. Или просто потрясение было крупными буквами написано у меня на лице.