Краткий курс сталинизма

— Создайте условия. Пошлите Пастернака в творческую командировку в колхоз. Пусть там поэт изучит жизнь.

— Хорошо, товарищ Сталин. Пастернаку будет очень полезно изучить жизнь, особенно в колхозе.

Фадеев тут же сообщил Пастернаку пожелание товарища Сталина. Пастернак был смущен, но вежливо согласился с предложением. Однако в командировку не поехал и писать ничего не стал.

Вскоре Сталин, памятливый на задания, вновь спросил, что делает поэт Пастернак. Фадеев снова ответил: пишет стихи. Сталин поинтересовался стихами о колхозе.

— Пока не написал, - искренне признался Фадеев.

— Это жаль, - сокрушался Сталин, - такая хорошая и важная тема.

— Да, - согласился Фадеев. - Я ему напомню.

— Напомните и дайте ему командировку в колхоз, чтобы изучил жизнь.

— Хорошо, товарищ Сталин, пусть изучает жизнь. Пастернак получил командировку в колхоз, но никуда не поехал.

Когда в третий раз Сталин спросил у Фадеева, что делает поэт Пастернак и услышал ответ, что тот так и не написал поэмы о колхозе, он очень рассердился:

— Мы просим Пастернака показать, как наши труженики добывают хлеб, а он не хочет. Ну что же, давайте немножко урежем хлеб у поэта Пастернака, раз его не интересует, как этот хлеб добывают.

И Пастернака перестали печатать. Он стал жить переводами.

РЕВНОСТЬ, ПОДОЗРИТЕЛЬНОСТЬ И ТЩЕСЛАВИЕ

Панферов рассказывал, что однажды по приглашению Сталина он прибыл в его приемную. Сидит, ждет. Вылетает из кабинета Сталина взволнованный Шолохов.

— Ну что там, Михаил Александрович!

— А!.. - раздосадовано махнул рукой Шолохов и пошел из приемной.

Вызывают Панферова, он входит в кабинет. Сталин сидит один. Панферова сажает напротив, долго возится с трубкой, потом целую минуту или даже две пристально смотрит на Панферова и наконец спрашивает:

— Товарищ Панферов, как вы относитесь к товарищу Сталину? Любите ли вы товарища Сталина? - и пристально смотрит в глаза.

Панферов объясняет:

— Я люблю партию, народ, а их лучшим воплощением является товарищ Сталин, поэтому я люблю товарища Сталина.

Сталин встает, ходит, курит. Неожиданно останавливается рядом с Панферовым и спрашивает в упор:

— Как вы относитесь к Яковлеву? Что вы думаете о нем?

— Раз Яковлев арестован, значит, виноват перед партией и народом, но ко мне Яковлев относился хорошо, никогда не обижал и даже похвалил мои «Бруски».

— Похвалил... Мы ему сказали наше мнение - и он похвалил. Похвалил... Наше это было мнение, а не его.

Опять ходит, курит. Неожиданно останавливается и спрашивает, как на допросе:

— А каковы ваши отношения с Варейкисом? (Иосиф Михайлович Варейкис - секретарь одного из обкомом- был расстрелян, а о нем много писалось в первых частях «Брусков».) Почему вы в своем творчестве так много внимания уделяете Варейкису? Вы его любите?

Панферов начал сбивчиво оправдываться. Сталин, не дослушав, перебивает:

— Варейкис тебя вербовал?

Панферов теряется от такого странного и опасного вопроса. Он понимает, что любой ординарный ответ грозит смертью. Говорит, истово перекрестившись:

— Ей богу, нет, не вербовал.

Ответ произвел на семинарскую душу Сталина впечатление, и он сказал:

— Правильно, Варейкис знал, кого вербовать.

Панферов понял, что Сталин «ревновал» и тщеславно хотел, чтобы в произведениях Панферова было написано о нем, а не о Варейкисе. В последних частях «Брусков» Панферов уделил Сталину необходимое внимание.

ВЗАИМОПОНИМАНИЕ

Банкет в Кремле. Сталин прохаживается вдоль праздничного стола, попыхивая трубкой. Длинный величальный тост в честь Сталина произносит Алексей Толстой. Он говорит долго, употребляя превосходные степени и высокие эпитеты. Сталин ходит, слушает, потом останавливается около Толстого, хлопает его по плечу:

— Хватит стараться, граф.

КОВЕР И ВДОХНОВЕНИЕ

В 30-х годах Алексей Толстой посетил ВСХВ (Всесоюзную сельскохозяйственную выставку - ныне ВДНХ). В павильоне Узбекистана он долго стоял перед роскошным ковром. Его десять лет вручную ткали несколько десятков мастериц. Это было чудо коврового искусства. Писатель пошел к директору павильона и попросил продать ему этот ковер. Директор ответил, что при всем величайшем уважении к знаменитому литератору это невозможно, ведь ковер - народное достояние и музейная редкость.

Вернувшись домой, Толстой так затосковал по ковру, что решился позвонить Сталину и рассказал о своей работе над романом «Хлеб», над образом товарища Сталина. Затем Толстой пожаловался, что работа идет не всегда хорошо, так как он лишен уюта, который может создать приглянувшийся ему ковер. Однако, к сожалению, его нельзя купить.

- Ничего, - ответил Сталин, - мы постараемся помочь вашему творческому процессу, раз вы поднимаете такие актуальные и трудные темы, Ваш «Хлеб» нужен нам, как хлеб насущный. Вам не следует беспокоиться. Работайте.

К вечеру на квартиру к Толстому на двух грузовиках привезли сказочно богатый ковер. Эта сталинская забота вдохновила писателя, и вскоре он опубликовал роман «Хлеб», в котором Сталин восхваляется как спаситель России и революции от белогвардейцев, голода и других напастей.