Краткое руководство по спасению жизни (СИ)

Обведя взглядом погружённую во мрак комнату, он понимает, что лежит в своей собственной постели. Драко устало откидывается на подушки, и воспоминания о последних событиях металлическим штырем втыкаются в его голову.

— Я надеюсь, что не должен предупреждать вас о последствиях, которые вас ожидают в случае, если вы не сможете удержать язык за зубами? — вновь доносится из-за двери ледяной тон отца, и Драко морщится. Его единственный сын сегодня чуть не отправился к праотцам, но даже в такой ситуации Люциус остается истинным Малфоем — репутация превыше всего.

— Мистер Малфой, я профессионал, и полная конфиденциальность это одно из главных правил моей работы, — в голосе психолога звучат нотки легкого пренебрежения к собеседнику. — А сейчас, если вы позволите, я хотел бы проведать своего пациента.

Видимо, ответом Малфоя старшего стал молчаливый кивок головы, потому что голоса стихают и буквально через секунду входная дверь тихо скрипит и приоткрывается, впуская в комнату тонкую полоску света.

— Мистер Малфой? Вы уже проснулись? Может быть, хотите воды?

— Мистер Джонс прикрывает за собой дверь и, не дожидаясь ответа, направляется к графину с водой.

Драко принимает из рук своего собеседника стакан и жадно выпивает — во рту была настоящая пустыня после алкоголя, а от продолжительных криков горло нещадно саднило.

— Как вы себя чувствуете? — брюнет осторожно присаживается на краешек кровати и внимательно вглядывается в лицо своего пациента. — Вы что-нибудь помните о событиях сегодняшнего вечера?

— Чувствую себя как человек, который хотел прыгнуть с башни. И да, я все помню, — количеством яда в голосе Драко можно влегкую травить всех неугодных.

— Что ж, это замечательно, что вы не потеряли способность оценивать здраво свое состояние, — губы мистера Джонса трогает легкая усмешка, но в то же мгновение его лицо приобретает серьезное выражение. — Мистер Малфой, почему вы хотели покончить жизнь самоубийством?

Драко зябко ежится — перед глазами испуганными птицами пролетают картинки прошедшего вечера. Он чувствует, как его верная спутница — боль — вновь касается его тела, царапая кожу.

— Я хотел заглушить боль, — наконец собирается Драко, — я больше не могу ее ощущать. Она рвет меня на части. Она занимает все мысли.

— Эта боль появилась после смерти вашей матери? — голос врача звучит строго профессионально, но на лице отражается сочувствие.

— Я думаю, что она была со мной с тех времен, как Волан-де-Морт поселился в моем доме. Присутствие мамы лишь глушило ее, не давало ей полностью завладеть мной, — Драко вдруг осознает, что это действительно так. Мать старалась укрыть его от самого себя, а с ее смертью плотину прорвало и Драко тонул в собственных чувствах.

— Мама придавала мне сил бороться. Давала надежду, что я могу стать лучше. Когда ее не стало, я осознал, что мне больше никто не поможет, — голос будто чужой. Будто кто-то другой сейчас голыми руками разрывает его грудь и достает по кускам израненное сердце.

— Когда я стоял на краю этой башни, я вдруг понял, что никто меня не спасет. Никто, наверное, и не заметит, если я спрыгну. — Боль обнимает его со спины, словно баюкая в своих ледяных объятиях.

— Мистер Малфой, вы потеряли дорогого сердцу человека, но у вас остался отец, — мягко продолжает мистер Джонс.

— Отцу нет до меня никакого дела, — слишком резко перебивает Драко, сверкая неприкрытой злобой в серых глазах.

— Вы не правы, мистер Малфой. Именно ваш отец пришел ко мне, когда вы заперлись в своей комнате и отказались идти на контакт. Он беспокоился о вашем состоянии и появился на пороге моего кабинета с просьбой поговорить с вами. Он понимал, что вы еще не готовы открыться ему, поэтому обратился за помощью ко мне, — мистер Джонс говорит очень осторожно, будто беседует со сбежавшим душевнобольным из Святого Мунго.

— Отец? Обратился к вам? — в голосе Драко сквозит недоверие. — И он не побоялся, что его кто-то увидит и о Малфоях поползут новые слухи? Он ведь даже настоял, чтобы в мой первый визит к вам мы с матерью трансгрессировали прямо в вашу приемную, чтобы избежать лишних разговоров.

— Драко, ваш отец любит вас, и ему абсолютно точно небезразлично ваше состояние. И я уверен, что меньше всего его интересовало сегодня возможное появление новых слухов вокруг вашей фамилии, — в попытке поддержать своего пациента, мистер Джонс легко нарушает профессиональную этику и обращается к Драко по имени. Ему невероятно жаль этого измученного собственными страхами юношу.

На лице Драко застыло удивленное выражение — он даже представить себе не мог своего отца, который бы так легко пренебрег репутацией их семьи и собственной гордостью и лично отправился к мозгоправу, чтобы помочь сыну.

С того момента, как первый Пожиратель смерти трансгрессировал к воротам их поместья в прошлом году, Драко был уверен, что семья значительно опустилась в рейтинге самых важных вещей для отца, уступив место желанию безграничной власти и предрассудкам по поводу чистоты крови.