Читаем Краткость - душа остроумия полностью

19. Many a good cow has a bad calf. {У многих хороших коров плохие телята.} ср. В семье не без урода.

20. Many a good father has but a bad son. {У многих хороших отцов плохие сыновья.} ср. В семье не без урода.

21. Many a little makes a mickle. {Из многих малых выходит одно большое.} ср. С миру по нитке — голому рубаха. Пушинка к пушинке — и выйдет перинка.

22. Many a true word is spoken in jest. {Многие истины говорятся в шутку.} ср. В каждой шутке есть доля правды. В шутку сказано, да всерьез задумано.

23. Many hands make light work. {Много рук облегчают работу.} ср. Берись дружно, не будет грузно.

24. Many men, many minds, {Сколько людей, столько умов.} ср. Сколько голов, столько умов. Сколько людей, столько мнений.

25. Many words hurt more than swords. {Многие слова ранят сильнее, чем мечи.} ср. Слово пуще стрелы разит. Слово не нож, а до ножа доводит.

26. Many words will not fill a bushel, {Многими словами бушеля не заполнишь.} ср. Спасибо в карман не положишь. Разговорами сыт не будешь.

27. A Mark Taply. Марк Тэппи; человек, не унывающий ни при каких обстоятельствах {по имени персонажа в романе Ч. Диккенса *Мартин Чезлвит»}.

28. {As} merry as a marriage-bell, Веселый, как свадебный колокольчик {т. е. очень веселый, жизнерадостный, полный жизни; выражение создано Дж. Г. Байроном}.

29. Marriage is a lottery, погое. Женитьба {или брак} — это лотерея {измененное выражение, созданное В. Джонсоном}.

30. Marriages are made in heaven, Браки заключаются на небесах.

31. The massacre {или slaughter} of the innocents, Избиение младенцев {этим. библ.}.

32. То measure another man's foot by one's own last, {Мерить чужую ногу на собственную колодку.} ср. Мерить на свой аршин. Мерить по своим меркам.

33. Measure for measure, {Мера за меру.} ср. Око за око, зуб за зуб.

34. То measure other people's corn by one's own bushel, {Мерить чужое зерно своим бушелем.} ср. Мерить на свой аршин.

35. Measure thrice and cut once. {Три раза отмерь, один раз отрежь.} ср. Семь раз отмерь, один раз отрежь.

204

36. To meet one's Waterloo, Встретить свое Ватерлоо {т. е. быть разгромленным, понести окончательное поражение {как Наполеон под Ватерлоо}}.

37. Men may meet but mountains never. пасл. {Люди могут встречаться, но горы — никогда.} ср. Гора с горой не сдвинется, а человек с человеком свидится.

38. Men of few words are the best men. Немногословные люди — лучшие люди {В. Шекспир, «Король Генрих V»}.

39. Men of light and leading, книжн. Просвещенные деятели, деятели культуры {выражение создано Э. Берком}.

40. Mend or end. вылечить или отправить на тот свет {т. е. либо исправить, либо привести в полную негодность}.

41. Midsummer madness, Умопомрачение, сумасшествие, чистое безумие {В. Шекспир, 'Двенадцатая ночь»}.

42. A millstone about one's neck, Жернов на шее {т. е. тяжелая ответственность; библ.}.

205 Misfortunes never come alone

43. Might goes before right, {Сила опережает правду {смысл: кто силен, тот и прав}.} ср. Кто силен, тот и умен.

44. The milk of human kindness, upon., шутл. Молоко прекраснодушия, т. г. сострадание, доброта {В. Шекспир, «Макбет»}.

45. The mill cannot grind with the water that is past. {Мельница не может молоть на утекшей воде.} ср. Что было, то прошло {и быльем поросло}.

46. A miserly father makes a prodigal son. {У отца-скряги сын может оказаться .мотом.} ср. Бывает, что отец копит, а сын деньгами сорит. Скупые умирают, а дети сундуки открывают.

47. Misfortunes never come alone {или singly}, {Беды никогда не приходят поодиночке.} ср. Пришла беда — отворяй ворота. Одно горе идет по пятам другого. Беда никогда не приходит одна.

48. A miss is as good as a mile. Промахнуться не лучше, чем на милю ошибиться {т. е. если промахнулся, то уже все равно, насколько}.

49. Misfortunes tell us what fortune is. {Несчастья говорят ном о то и, что такое счастье.} ср. Горесть не принять — счастья не видать. Не отведав горя, не познаешь и счастья.

50. Money begets money, {Деньги рождают деньги.} ср. Деньга деньгу наживает. Деньги к деньгам идут.

51. Money has no smell, Деньги не пахнут {этим. лат.}.

52. Money is the fruit of evil as often as the root of it. Деньги — плод зла, равно как и его корень {Г. Филдинг; см. также «The roof of all evil»}.

53. Money is a good servant but a bad master, {Деньги — хороший слуга, но плохой хозяин {смысл: человек должен распоряжаться деньгами, а не деньги — человеком}.} ср. Умный человек — хозяин деньгам, а скупой — слуга.

54. Money often unmakes the men who make it. Деньги часто губят тех, кто их наживает.

55. Money spent on the brain is never spent in vain. Деньги, истраченные на образование, никогда даром не пропадают.

56. Money will say more in one moment than the most eloquent lover can in years. Деньги в один момент скажут больше, чем самый красноречивый влюбленный сумеет сказать за годы {Г. Филдинг}.

57. The moon does not heed the barking of the dogs. {Луна не обращает внимания на лай собак.} ср. Собака лает, ветер уносит. Всю ночь собака на месяц пролаяла, а месяц того и не знал. Вольно собаке на небо лаять.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки
Структура и смысл: Теория литературы для всех
Структура и смысл: Теория литературы для всех

Игорь Николаевич Сухих (р. 1952) – доктор филологических наук, профессор Санкт-Петербургского университета, писатель, критик. Автор более 500 научных работ по истории русской литературы XIX–XX веков, в том числе монографий «Проблемы поэтики Чехова» (1987, 2007), «Сергей Довлатов: Время, место, судьба» (1996, 2006, 2010), «Книги ХХ века. Русский канон» (2001), «Проза советского века: три судьбы. Бабель. Булгаков. Зощенко» (2012), «Русский канон. Книги ХХ века» (2012), «От… и до…: Этюды о русской словесности» (2015) и др., а также полюбившихся школьникам и учителям учебников по литературе. Книга «Структура и смысл: Теория литературы для всех» стала результатом исследовательского и преподавательского опыта И. Н. Сухих. Ее можно поставить в один ряд с учебными пособиями по введению в литературоведение, но она имеет по крайней мере три существенных отличия. Во-первых, эту книгу интересно читать, а не только учиться по ней; во-вторых, в ней успешно сочетаются теория и практика: в разделе «Иллюстрации» помещены статьи, посвященные частным вопросам литературоведения; а в-третьих, при всей академичности изложения книга адресована самому широкому кругу читателей.В формате pdf А4 сохранен издательский макет, включая именной указатель и предметно-именной указатель.

Игорь Николаевич Сухих

Языкознание, иностранные языки
Нарратология
Нарратология

Книга призвана ознакомить русских читателей с выдающимися теоретическими позициями современной нарратологии (теории повествования) и предложить решение некоторых спорных вопросов. Исторические обзоры ключевых понятий служат в первую очередь описанию соответствующих явлений в структуре нарративов. Исходя из признаков художественных повествовательных произведений (нарративность, фикциональность, эстетичность) автор сосредоточивается на основных вопросах «перспективологии» (коммуникативная структура нарратива, повествовательные инстанции, точка зрения, соотношение текста нарратора и текста персонажа) и сюжетологии (нарративные трансформации, роль вневременных связей в нарративном тексте). Во втором издании более подробно разработаны аспекты нарративности, события и событийности. Настоящая книга представляет собой систематическое введение в основные проблемы нарратологии.

Вольф Шмид

Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука