Читаем Краткость - душа остроумия полностью

2. То take arms against a sea of troubles. «Встретить с оружьем море бед». {В. Шекспир, «Гамлет»}.

3. То take the bull by the horns, Взять быка за рога.

4. Take care of the pence and the pounds will take care of themselves, {Позаботься о пенсах, а фунты сами о себе позаботятся.} ср. Копейка рубль бережет.

5- То take the counsel of one's pillow. устойч. {Советоваться со своей подушкой} ср. Утро вечера мудренее.

6. То take a rose-coloured {или rosy} view of something, {Придерживаться розового взгляда на что-либо.} ср. Смотреть на что-либо сквозь розовые очки.

7. Take us as you find us. {Принимайте нас такими, какие мы есть.} ср. Полюби нас черненькими, а беленькими всякий полюбит.

8. Talent alone cannot make a writer. There must be a man behind the book. Писателя создает не один только талант. За книгой должен стоять человек {Р. Эмерсон}.

9. Tarred with the same brush, {Одной и той же кистью мазаны {о людях одного склада}.} ср. Одним миром мазаны. Одного поля ягоды. Из одного теста сделаны.

10. Tastes differ, {Вкусы расходятся.} ср. На вкус и цвет товарища нет. О вкусах не спорят.

11. A tattler is worse than a thief, {Болтун хуже вора.} ср. Простота {или глупость} хуже воровства. Болтун опаснее врага.

12. То teach the dog to bark, {Учить собаку лаять.} ср. Не учи ученого.

13. То tell tales out of school, {Разбалтывать за стенами школы.} ср. Выносить сор из избы.

14. Tell that to the marines, разг. {Расскажи это солдатам морской пехоты.} ср. Расскажи это своей бабушке.

15. The ten Commandments, Десять заповедей {этим, библ.; позже выражение приобрело шутливое значение «следы от ногтей десяти пальцев {чаще всего женщины}*}.

17. Terminological inexactitude, Терминологическая неточность {выражение создано У. Черчиллем как эвфемизм в значении «неправда », «ложь»}.

18. That cock won't fight, разг. {Этот петух драться не будет.} ср. Этот номер не пройдет.

19. That's a horse of another colour, разг. {Это лошадь другой масти.} ср. Это совсем другое дело. Это уже из другой оперы.

20. That which one least anticipates soonest comes to pass. {Чего меньше всего ждешь, то чаще всего случается.} ср. Не было печали, так черти накачали.

21. That's flat, разг. Коротко и ясно; и все тут; окончательно {решено}; решительно и бесповоротно; {В. Шекспир, «Напрасные усилия любви»}.

22. That's where the shoe pinches! разг. {Вот где башмак жмет! этим, греч.; см. также 'То know where fhe shoe pinches».} ср. Вот где собака зарыта.

23. There are lees to every wine. {У всякого вина есть осадок.} ср. И на солнце есть пятна.

24. There are more ways of killing a dog than {или by} hanging {или There is more than one way to kill a cat}. {Есть больше способов убить сюбижу^ кроме одного только повешения {или Есть много способов убить кошку {смысл: существует много способов добиться своего}.} ср. Свет клином не сошелся.

25. There are more ways to the wood than one. {В лес ведет не одна дорога.} ср. Свет клином не сошелся.

26. There is no duty we so much underrate as the duty of being happy. Нет такого обязательства, которым бы мы так часто пренебрегали, как обязательство быть счастливыми {Р. Л. Стивенсон}.

27. There is no place like home, {Нет места, подобного дому.} ср. В гостях хорошо, а дома лучше. Дома и солома едома.

28. There is no rose without a thorn. nozoe. Нет розы без шипов {этим. фр.}.

29. There is no rule without an exception. Нет правила без исключения.

30. There is many a slip «twixt {или between} the cup and the lip. {Между чашкой и губами можно много раз пролить {этим, греч.}.} ср. Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь.

31. There is no smoke without fire. Нет дыма без огня.

32. There is nothing more tragic in life than the utter impossibility of changing what you have done. В жизни нет ничего более трагичного, чем абсолютная невозможность изменить то, что было сделано {Дж. Голсуорси}.

33. There is a place for everything, and everything in its place, Всему есть свое место, и все {хорошо} на своем месте.

34. Thereby hangs a tale, Это целая история; об этом можно немало порассказать {В. Шекспир, 'Укрощение строптивой»}.

35. There's no use crying over spilt milk. {Что толку плакать над пролитым молоком}. ср. Слезами горю не поможешь.

36. They are hand and glove, {Они словно рука и перчатка {т. е. они неразлучны}.} ср. Их водой не разольешь. Два сапога пара.

37. There's salve for every sore. {На всякую рану есть свой бальзам.} ср. Перемелется — мука будет.

38. They must hunger in winter {или frost} that will not work in summer {или heat}, {Кто не хочет работать летом {или в жару}, будет голодать зимой {или в мороз}.} ср. Кто спит весною, плачет зимою. Лето пролежишь — зимой с сумой побежишь. Кто ленив сохой, тому весь год плохой.

39. A thief knows a thief as a wolf knows a wolf. {Вор узнает вора так же, как волк узнает вопка.} ср. Рыбак рыбака видит издалека.

40. Thief passes for a gentleman when stealing has made him rich. {Вор сходит за джентльмена, если воровство сделало его богатым.} ср. Деньги не пахнут.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки
Структура и смысл: Теория литературы для всех
Структура и смысл: Теория литературы для всех

Игорь Николаевич Сухих (р. 1952) – доктор филологических наук, профессор Санкт-Петербургского университета, писатель, критик. Автор более 500 научных работ по истории русской литературы XIX–XX веков, в том числе монографий «Проблемы поэтики Чехова» (1987, 2007), «Сергей Довлатов: Время, место, судьба» (1996, 2006, 2010), «Книги ХХ века. Русский канон» (2001), «Проза советского века: три судьбы. Бабель. Булгаков. Зощенко» (2012), «Русский канон. Книги ХХ века» (2012), «От… и до…: Этюды о русской словесности» (2015) и др., а также полюбившихся школьникам и учителям учебников по литературе. Книга «Структура и смысл: Теория литературы для всех» стала результатом исследовательского и преподавательского опыта И. Н. Сухих. Ее можно поставить в один ряд с учебными пособиями по введению в литературоведение, но она имеет по крайней мере три существенных отличия. Во-первых, эту книгу интересно читать, а не только учиться по ней; во-вторых, в ней успешно сочетаются теория и практика: в разделе «Иллюстрации» помещены статьи, посвященные частным вопросам литературоведения; а в-третьих, при всей академичности изложения книга адресована самому широкому кругу читателей.В формате pdf А4 сохранен издательский макет, включая именной указатель и предметно-именной указатель.

Игорь Николаевич Сухих

Языкознание, иностранные языки
Нарратология
Нарратология

Книга призвана ознакомить русских читателей с выдающимися теоретическими позициями современной нарратологии (теории повествования) и предложить решение некоторых спорных вопросов. Исторические обзоры ключевых понятий служат в первую очередь описанию соответствующих явлений в структуре нарративов. Исходя из признаков художественных повествовательных произведений (нарративность, фикциональность, эстетичность) автор сосредоточивается на основных вопросах «перспективологии» (коммуникативная структура нарратива, повествовательные инстанции, точка зрения, соотношение текста нарратора и текста персонажа) и сюжетологии (нарративные трансформации, роль вневременных связей в нарративном тексте). Во втором издании более подробно разработаны аспекты нарративности, события и событийности. Настоящая книга представляет собой систематическое введение в основные проблемы нарратологии.

Вольф Шмид

Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука