Кратос 1

Вспоминаю, что на трех или четырех челноках нет теосов. Это значит, что они погибнут. И ничего с этим поделать я не могу.

Получаю ответ. Преображенные влили свою Силу в мои нити. Стало легче. На красной поверхности «желе» появились концентрические круги и побежали по пленке.

Движение линкоров замедлилось, они словно вошли в нечто вязкое и плотное. Иллюзия! Это замедлилось время.

И тогда пленка, наконец, прорвалась и показались носы кораблей, и выплыли корпуса, кромсая и разбрасывая остатки пленки.

И тогда я осознал себя сидящим в кресле перед монитором. Облизал пересохшие губы и почувствовал вкус крови на языке. Опустил глаза: рубашка закапана кровью. У меня еще хватило сил поднести руку к носу и увидеть каплю крови, стекающую по тыльной стороне кисти.

— Быстрее, — прошептал я. — Ребята, только быстрее!

И потерял сознание.

Александр Прилепко стоит передо мной на коленах, его ладони лежат поверх моих. От них исходит тепло.

— Все в порядке, Даниил Андреевич, мы прорвались.

— Там линкоры…

— Не догонят. Уже не пытаются. Скоро мы войдем в гипертуннель.

Он отнимает руки, ладони окружены зеленым сиянием Анахаты.

— Спасибо. Скольких мы потеряли?

— Четыре корабля.

Гораздо больше. Еще были сожженные гравипланы на подлете к космопорту и около сотни убитых в тюрьме. Стоит ли этого Тессианский флот?

Закапанное моей кровью роскошное жабо на купленной Юлей рубашке (Боже, как давно это было!) снова плывет перед глазами.

— Вам надо прилечь, — говорит Саша.

Я пытаюсь встать, опираясь на его плечо, второе мне подставляет Юля.

Прямо передо мною на мониторе искажаются звезды, и пространство искривляется чудовищной лупой — гиперпереход.

Тессианский флот — просто гора напичканного электроникой железа. Но он поможет Кратосу. Гора железа не стоит жизней людей, но свобода нынешняя и грядущая, свобода этого стоит.

Возвращение

Выход из гипертуннеля далеко от Кратоса. И правильно, никто не вывалится из гиперпространства непосредственно над планетой.

До нее неделя пути. Так что я успел перезнакомиться со всеми бывшими узниками, оказавшимися на нашем корабле. Это Преображенные, которых привел на корабль я, и несколько человек, пришедших с Германом. С генералом все в порядке: летит на одном из кораблей. Витус с Геннадием — на другом.

Из Преображенных я ближе всего сошелся с Сашей Прилепко и его другом Анатолем ван Линнером. Первый действительно оказался преподавателем Университета Версай-нуво, биопрограммистом. Я мысленно поставил себе пять с плюсом по физиономистике. Правда, последние три месяца у Саши были проблемы: из Университета пришлось уволиться, из-за истории с цертисом и подозрения на Т-синдром. До расстрела дело не дошло. Симптомы удавалось долго скрывать, и коллеги проявили лояльность.

А потом погиб его цертис, и Саша оформил у нотариуса посмертную записку. Мне хотелось побольше узнать об отношениях с цертисом. Как может человека настолько привязать к себе инопланетное существо?

— Цертис — это бодхисатва, Даня. Он поднимает, он помогает пробить верхние чакры. Как может привязать к себе духовный наставник?

— Духовными наставниками были люди.

Саша улыбнулся.

— Почему ты так думаешь? В исламской традиции есть представление о духовной инициации духом умершего святого. Это близко. Только цертис совершенно реален.

— Цертисы — духи умерших?

— Не совсем. Или совсем нет. Я не так уж много о них знаю. Они могут принимать любые формы. Мой являлся мне прекрасной женщиной. И они могут все, что Преображенные, и много больше того.

История Анатоля ван Линнера оказалась не менее занимательной. Он работал на Дарте. Геологом. Нет ничего банальнее. Геолог с Дарта все равно, что дизайнер с Тессы, одна из самых распространенных профессий. И его жизнь не обещала никаких неожиданностей, кроме открытия новых месторождений никеля или меди, которыми так богат Дарт. Но прилетели метаморфы и захватили планету. А потом начали регистрацию жителей.

— Значит, ты знаешь, чего добиваются теосы? — спросил я. — Для чего им регистрация?

— Во время регистрации в кровь вводят какой-то препарат, который инициирует трансформацию. Где-то через неделю все зарегистрированные жители Дарта обнаружили у себя симптомы Т-синдрома.

Значит, и Юля, и Гена, и Витус и юный Артур уже больны. Я сжал губы.

— То есть они проводят целенаправленное заражение?

— Да.

— Господи! Да зачем это?

— Это многократно усиливает их армию. От теоса на войне куда больше толка, чем от любого человека.

Я хотел, было, воскликнуть, что болезнь смертельная, что это не более года жизни, и все они халифы на час.

Но тут же вспомнил, что передо мною человек, зараженный Т-синдромом как раз около года назад, и смолчал.

— И обеспечивает поддержку, — продолжил Анатоль. — Новоиспеченные теосы обычно поддерживают теосов: в человеческом обществе им все равно нет места.

Я не стал спорить, слишком хорошо помнил дерево, к которому меня привязали на Светлояре, и направленные на меня Иглы Тракля.

— Почему же ты их оставил?