Кратос 1

— Потому что люблю свободу, — он улыбнулся. — Я дезертировал и тут же попал в тюрьму. Их власти очень трудно сопротивляться, Даня, и не только по разумным основаниям, не только инстинкт самосохранения заставляет Преображенных поддерживать себе подобных. Есть что-то еще. Возможно, просто энергия Манипуры, умноженная на число теосов. Представляешь, какая махина? Таких, как я, единицы. Я смог уйти только благодаря Саше, он меня вытащил.

Оказывается, Анатоль учился в Университете Версай-нуво еще во времена, когда и Александр Прилепко был студентом. Там они и познакомились.

Следующим интересным персонажем был Дидье Шинон, психолог Центра, один из немногих, не зараженных Т-синдромом. Его историю я сначала услышал от Анатоля.

— Они действительно честные убежденные люди, — начал он. — Вам про них никто дурного слова не скажет, даже из тех, кто сидел в первом корпусе задолго до нашего ареста, с кем они «работали», хотя отношения с заключенными у них, сам понимаешь, специфические. Надо быть очень чистым человеком, чтобы не озвереть на этой должности и не обратить свою власть во зло. Они все в обязательном порядке проходят курс психологической помощи в том же Центре. Иначе на должность не назначат.

Это было в другом корпусе, но в тюрьме свой телеграф. Так вот, как только теосы начали пихать по двадцать человек в камеру, работники Центра возмутились. Варварство! Изуверство! Пустое мучительство! Им посоветовали замолчать или покинуть Центр. И пояснили, что новая власть не нуждается в их услугах. Они остались. Нельзя оставлять без присмотра специалистов людей с разбалансированной психикой. Тогда теосы, недолго думая, посадили их к остальным.

Мы разговариваем в кормовой части корабля, которую окрестили «кают-компанией», здесь имеется большой иллюминатор, и там, за бронестеклом медленно проплывает Визант, самая большая планета системы Кратоса, безжизненный газовый гигант.

Анатоль познакомил меня с Дидье Шиноном, и теперь мы с ним обсуждаем специфику нашей пенитенциарной системы. Вопрос небезынтересный. Не знаю, что готовит для меня Родина, уже пытавшаяся меня убить. Блок «Е» для государственных преступников? Или блок «F» для приговоренных к смерти? Хотя вряд ли меня возьмутся перевоспитывать: либо прощение, почет и слава, либо расстрел из Игл Тракля.

Дидье представляет собой распространенный тип француза, однако, не так растиражированный в художественной литературе, как образ д’Артаньяна или Сирано де Бержерака. У него широкое лицо, курносый нос и веселые глаза. Если бы я пытался угадать его профессию, наверняка бы сказал, что врач. Внешность, вызывающая доверие.

На нашем корабле летят несколько человек, бывших пациентов Центра, и Дидье за ними присматривает, надеясь передать их в Психологический Центр Кратоса. Мне это кажется жестоким. Зачем? Люди сражались с нами бок о бок. Неужели это не искупает все грехи?

— Стереотип мышления, — говорит Дидье. — Отношение к Психологическому Центру как к наказанию. Это вообще не наказание, даже не искупление. Это больница. А если человек болен — его надо долечить. Иначе хуже будет всем, и ему в первую очередь, — он пожал плечами. — Я не удивлен вашей некомпетентностью, Даня. Еще не так давно к нарушителям закона относились, как к психически больным тысячелетие назад. Заковать в кандалы и посадить под замок. Слава Богу, мы отошли от этой практики. Метаморфы ее воскресили. Нарушение закона, если конечно он разумен и совпадает с требованиями морали, это просто психическая девиация. Слабенькая, между прочим. И лечится легче шизофрении. За исключением очень редких случаев.

Я подумал, что учини я на Кратосе то, что сотворил на Тессе, сидеть бы мне в Центре до конца дней. А так, территория врага, и преступление в данном случае именуется войною. Хотя, теоретически Тесса — территория Кратос Анастасис, и я уничтожил имущество Империи и убил ее людей. Если господин Страдин обвинил меня в предательстве без всяких оснований, почему бы ему теперь не осудить меня?

— Если бы всех граждан Империи прогнать через курс психокоррекции, мы бы давно построили идеальное общество, — продолжает Дидье. — Жаль, бюджет этого не выдержит. И так раздаются голоса, что наша пенитенциарная система слишком дорогая. Всех подвергнуть эвтаназии дешевле, конечно.

— Зато эффективная, — заметил я.

— Еще бы! — воскликнул господин Шиннон. — Недаром Анастасия Павловна перенесла ее на Кратос. А этот вечно экономит, на чем не надо. То на науке, то на искусстве, то на образовании. И до нас дело дойдет.

Не жалует Дидье нынешнего Императора.