Кречет 2

Джип въехал во внутренний двор, и ворота за ним сомкнулись. Территория тюрьмы оказалась небольшой. Раньше это была спецколония для красного контингента, рассчитанная узников на триста или около того. Внутри двора вросло в землю массивное одноэтажное пепельно-серое здание с маленькими зарешеченными оконцами. Оно выглядело, как гигантский дот — неприступное и повидавшее многое на своем веку.

Из здания высыпали люди. Среди них были обычного вида женщины и даже дети. Мужчин не так много, но все неплохо вооружены. Почти у каждого за спиной висит либо помповое ружье, либо карабин. У некоторых на поясе болтаются пистолеты в кобурах закрытого типа, в том числе у многих женщин. Автоматы и пистолеты — пулеметы только у некоторых «боевиков», одетых в камуфляж (они явно из наших бывших). На вышках, как и положено в тюрьмах, маячат вертухаи. У каждого снайперка и калашников плюсом.

— А вы хорошо устроились, — сказал я своему спутнику. — Такого оружия даже у апостолов не было. У них все больше обрезы были и прочая гладкоствольная хрень. Максимум карабины охотничьи и калашей всего несколько штук. А у вас боевые стволы. Даже СВД-эшки с оптикой. С таких на два километра можно бить, если умеючи.

— Нам повезло, — ответил Вульф. — Многие из нас здесь работали, и когда мир погиб, мы просто перевезли сюда свои семьи. А оружие здесь уже было.

Наш разговор прервали подошедшие люди.

— Что случилось? — спросил с жиденькой бородкой толстяк в камуфляже и в разгрузке, забитой до отказа оружием и запасными магазинами. — Где остальные?

На плече у него висел укороченный автомат со складным прикладом. Может, он и есть главный? Я пока на всякий случай ничего не говорил.

— На нас напали бегуны, когда мы подбирали этого, — Вульф кивнул на меня. — Все погибли…

— Дьявол! — воскликнул толстяк, — Ты же стреляный воробей, как ты мог такое допустить?

— Они появились из ниоткуда. Сам знаешь, Шон, что эти мутанты быстрее ветра. Я ничего не успел сделать.

— Может это была засада? — толстяк Шон с подозрением уставился на меня. — Может, он навел их?

— Исключено, — замотал головой Вульф. — Его самого чуть не сожрали, и он спас мне жизнь.

Шон уставился на меня въедливыми поросячьими глазками, еле видимыми из-за выпирающих щек:

— Ты кто такой?

— Это апостол, — ответил за меня Вульф. — Но он, вроде как, все осознал. Готов вступить в наши ряды…

Толстяк плюнул мне под ноги, явно испытывая мое терпение. Он повернулся к Вульфу и сказал:

— Ты знаешь правила, он должен пройти проверку… То, что он спас нашего командира, это пойдет плюсом, но правила для всех едины.

— Конечно, — кивнул Вульф. — Я забрал у него пистолет. У него остался только нож.

Твою мать! Эти слова чуть не вырвались у меня вслух. Так получается, Вульф у них главный! Тот тип, который всех подозревает, и с которым я не смогу договорится на счет ношения оружия. Вот зараза! Как же я его не раскусил?

— Выделите Велу комнату и проводите его, — отдал распоряжения Вульф.

Ко мне подошла уже немолодая женщина с непослушной копной седых волос на голове, выцветшими голубыми глазами и умным пытливым взглядом.

— Меня зовут Кира, — улыбнулась она не по годам белозубой улыбкой. — Пойдемте, я вас провожу.

— Я Вел, давай без церемоний на ты?

— Давай. Есть хочешь? Скоро обед, мы питаемся в тюремной столовой, я покажу.

— Черт возьми, это самая хорошая новость за последние несколько дней. Давно я нормально не ел.

Мы вошли внутрь самой тюрьмы, преодолев два тамбура отгороженных решетками. Сейчас решетки были открыты. Но если зомби проникли бы на территорию, помещение вмиг превратилось бы в настоящую крепость. Если внутри есть запасы еды и воды можно выдержать любую осаду. Эх… Вот где надо было строить поселение клана, а не в пионерском лагере. Сюда, если даже горящий бензовоз прорвется — здание устоит. А гореть здесь нечему, сплошной бетон.

Мы оказались посреди просторного длинного коридора, по бокам которого располагались камеры с двухярусными нарами. Камеры, в основном, на четверых человек каждая. Попадались также и на двоих и реже одиночки. На нарах расстелены настоящие постели с одеялами и подушками. На столиках, приваренных к полу, книги, бутылки с водой, очки и прочие предметы быта мирной жизни. Тюрьма напоминала пансионат, где отдыхающим запрещали выходить за территорию в связи с неблагоприятной эпидемиологической обстановкой.

Люди с любопытством выглядывали из камер, рассматривая новичка. Белый день на дворе, а они сидят без дела, странно…

Кира, словно угадав мои мысли, сказала:

— Сейчас время перед обедом и у большинства перерыв. Лишь те, кто несет службу на вышках и на воротах работают посменно. Им нельзя отлучаться даже на минуту. Стоят по два часа, потом меняются. Два часа отдыхают и опять на пост. Все как принято было до этого. Эти правила кровью написаны, не мы их придумали.

— Для женщины ты хорошо осведомлена в таких делах.

— Я работала здесь…

— Ого! — удивился я. — И звание есть?

— Капитан, — улыбнулась Кира. — Капитан внутренней службы, завскладом была. И сейчас я, что-то вроде завхоза.

— Сколько всего в вашей общине человек?