Кречет 2

Я вскочил с кровати, как ошпаренный. Перед моей камерой стоял неказистый человечек в потасканной робе и с лицом, изрытым глубокими оспинами. Он криво улыбался и смотрел на меня, как-будто поймал с поличным. Хотя в его взгляде просматривался скрытый страх. Ублюдок меня опасался. Я вспомнил его, такую рожу трудно не запомнить.

— Велиар, — повторил Рябой, хитро прищурившись. — Ты что здесь делаешь?.. Я пошел на новенького глянуть, затворники сказали, что он из наших бывших — из апостолов. Прихожу, а тут не апостол, а целый глава клана собственной персоной. Затворники знают, кто ты на самом деле?

— Тише ты, — прошептал я. — Зайди внутрь!

— А вдруг ты меня убьешь? Я лучше в коридоре постою.

— Я, конечно же, убийца. Но не дебил… Как я тебя убью в собственной камере? А труп куда дену? Сожру что ли?

— Ну да-а… — Рябой опасливо покосился на меня и несмело шагнул внутрь. — Смотри мне, ваше демоническое высочество, если что, я сразу заору.

Рука Рябого нащупала под робой что-то твердое и длинное.

— Не надо хвататься за нож, — успокоил я его. — Он тебе не понадобится. Давай спокойно все обсудим. Я здесь, сам понимаешь, не как жрец. Если они узнают кто я, то убьют. Ты не должен раскрывать меня…

— А мне что с того? — оскалился желтозубой улыбкой Рябой. — Пускай тебя убивают. Много месяцев я на тебя пахал верой и правдой, а когда меня ранили во время вылазки Мясник меня бросил, чтобы не возиться. Добить меня еще велел апостолам. Но мне повезло: добивал меня салага, он недавно апостолом стал. Пальнул с закрытыми глазами. Пуля рассекла скальп, и кровищи было столько, будто корову зарезали. Я притворился мертвым, и меня бросили на дороге. А затворники меня подобрали. Выходили. Но теперь я смогу за все отыграться на тебе… Ты мне за все ответишь.

— Я не при чем, я этого не знал. Ты сам сказал, что это Мясник тебя бросил.

— Так он твоей правой рукой вообще-то был. Все делал по твоей указке. Это же твое правило было: раненных не лечить, а добивать, чтобы заразу в дом не тащить и не ослаблять клан калеками и немощными.

— Это уже не имеет значение.

— Еще как имеет! Я чуть не сдох из-за тебя!

— Тише, тише… Я тебе смогу помочь. Ты сейчас кто здесь? Разнорабочий? Подмастерье на побегушках? А будешь одним из главных. Чем ты здесь занимаешься? Судя по твоей замызганной робе ты пашешь на черной работе…

— Я пилю дрова и хожу в ночную смену кочегаром. Иногда, когда не хватает народу, помогаю копать ловчие ямы на мертвецов… Они всюду раскиданы на подступах к тюрьме.

— Вот видишь. У меня ты был бойцом, а здесь тебе доверяют только лопату.

— Я просился на ворота или на вышку, но меня не взяли, — сокрушенно развел руками Рябой.

— Потому что ты бывший мародер. Ты всегда будешь для них вторым сортом. Но мы не должны прогибаться под других. Ты помнишь, что говорил нам Сатана? Главное то, что вы хотите здесь и сейчас, а на остальной насрать. Люди — это букашки, они ползают у наших ног и умоляют нас ими повелевать…

Рябой задумался, я зацепил его тщеславие и другие темные стороны души. Старые мои методы работали даже после гибели клана. Конечно, этот внушаемый и никчемный человечишка не показатель, но все же… По крайней мере теперь он меня не сдаст. Наверное… А вообще, в ближайшее время лучше от него избавиться. Но как это сделать в условиях закрытой территории, где все и вся на виду, ума не приложу?

— Как ты сможешь мне помочь? — пробормотал Рябой. — Ты сам здесь никто… Ты даже не член общины!

— Ну это дело наживное. Ты меня знаешь, Рябой. Моего рвения на всех хватит. План такой…

* * *

Лилия ударила битой как всегда умело. Голова зомби смачно хрустнула и попрощалась с нижней челюстью. Та отлетела в сторону, раскидывая гнилые зубы по асфальту. Зомби кувыркнулся и завалился на спину. Лилия наступила ему на грудь и ткнула в лоб битой. Подгнившая лобная кость лопнула и врезалась в мозг. Еще один мертвец «отдал богу душу».

Мы шли к зданию мэрии и по пути убивали одиночек. С битой это получалось бесшумно. Я хотел помочь Лилии (кроме обреза у меня был отличный нож), но та не подпускала меня к ожившим. Говорила, что с ножом все же опасно. На близкой дистанции твари могут поцарапать, а то и укусить. А бита не давала мертвецам приблизиться ближе, чем на метр-полтора.

Мы прошли уже несколько кварталов и завалили около десятка зомби. Большой стаи нигде не было видно. Локи и Аиду мы спрятали в одном из домов. Заперли на всякий случай и велели ждать нашего возвращения. Пес и ребенок нас поняли и безропотно остались в заброшенной квартире на первом этаже одной из высоток.

Верхний Уральск город не маленький, и на площадь мы вышли лишь к полудню, прошагав не один километр.

— Смотри, — сказала Лилия, удивленно уставившись на остовы неработающих фонтанов, что утыкали площадь словно мачты погибших кораблей на дне высохшего моря. — Почему площадь пустая? Ни машин, ни трупов, будто кто-то почистил все.