Кречет 2

Я слонялся без дела по территории тюрьмы, но походу все примечал, Где техника стоит, где склады, где какие хозпостройки. Последних становилось все больше — община обрастала хозяйством. Нужны были зернохранилища (недавно добытчики напоролись на нетронутое фермерское хозяйство с запасами зерна и муки), дробилка-мельница, склады для инструментов и стройматериалов. Скоро осень и дожди зарядят, и нехорошо такое бросать под открытым небом.

Я зашел на «лесопилку» — место где распиливали привезенные деревья на чурки, а затем кололи на дрова. Пилили на козлах двуручными пилами. Бензопилы у затворников тоже были, но ради экономии бензина и масла ими пользовались только на заготовке леса за самим периметром. А рабочей силы внутри итак хватало. Поэтому деревья «разделывали» дедовским способом.

Половина добытых дров уходила на топливо для теплового генератора, тот обеспечивал электричеством все поселение. А половину складировали в огромный ангар — запасы на зиму. По холоду добывать древесину сложнее и кроме генератора, придется еще отапливать помещения. Молодец Вульф. С умом все организовал. Жаль что я его раньше не встретил. Может, в апостолы бы завербовал. Хотя такой тип с принципами в сатанисты вряд ли бы пошел, наверное…

— Велиар, — раздался за моей спиной голос, когда я стоял прислонившись к поленнице.

Я вздрогнул и обернулся. Передо мной стоял Рябой. Я огляделся, вокруг вроде никого.

— Чо орешь? — прошипел я. — Никогда не называй меня так, даже если рядом никого нет! Ты понял?

— Скоро я всегда так буду тебя называть, — лыбился Рябой. — И не только я. Если не сдержишь свое обещание.

Злость накатила на меня и застучала в висках.

Глава 20

Я готов был прибить Рябого прямо здесь и сейчас голыми руками. Вогнать его чертов язык глубоко в глотку. Но нельзя. Вокруг поддоны с поленьями, нас вроде не видно, но в любой момент здесь мог появиться кто-то из работяг.

Я унял гнев, несколько раз вдохнув и отключив на секунду сознание. На лицо натянул улыбку и проговорил, обращаясь к Рябому:

— А я как раз тебя искал, друг.

— Зачем? — скривился Рябой. — Есть новости? Если нет, то тебе же хуже. Даю тебе два дня максимум. И не называй меня другом. Мы с тобой, скорее, партнеры.

Вот, сучонок! Вот, шакала кусок! Я еле сдержался, чтобы не выкрикнуть эти ругательства вслух. Какой-то запердыш смеет угрожать мне, главе клана? Еще и диктовать свои условия? С этим надо что-то срочно делать. Если даже он меня не сдаст, то мое самолюбие точно не выдержит такого испытания…

— Нужен твой совет, — я старался держать голос ровным и спокойным. — Есть у меня дельные мысли как это лучше все обстряпать. Ты уже давно здесь, и лучше меня знаешь местные нравы. Хочу с тобой посоветоваться.

— Спрашивай, — снисходительно проговорил Рябой.

Он немного надулся, почувствовав вдруг свою значимость.

— Не здесь, — я сделал заговорческое выражение лица, — Отойдем, где нас точно никто не услышит. Вон к той работающей махине. Там вроде никого не видать. Да и гудит она, как трактор. Даже если кто-то окажется рядом, ничего не услышит.

— Пойдем, — кивнул Рябой. — Только это не махина, а измельчитель веток. Ни хрена ты, Велиар, в технике не понимаешь.

— А-а-а, измельчитель, — протянул я, будто только что прозрел и был очень благодарен за это своему «учителю».

— Все ошметки с деревьев мы через него пропускаем, а на выходе получается щепа для растопки печей, — Рябой не удержался и решил разъяснить недоумку, что такое измельчитель веток.

Я кивал и с деланным интересом слушал. Мы подошли к тарахтевшей машине. Она стояла немного обособлено от лесопилки: с одной стороны ее закрывал ангар, а с другой многочисленные поддоны с поленьями выше, сложенными выше человеческого роста.

Машина тарахтела так громко, что заглушала наш разговор.

— Выруби ее, — сказал я Рябому.

— Что? — не расслышал тот.

— Я говорю, отключи чертову тарахтелку! Тут и так никого нет, нас никто не услышит.

— А, — кивнул Рябой. — Ща…

Он подошел вплотную к агрегату и чуть наклонился к тумблеру. Он не видел, что я следовал за ним, как тень. Я стоял почти вплотную, и когда он поравнялся с коробом «мясорубки», я схватил его за ноги и втолкнул внутрь железного бака, что вел к бешено крутящимся ножам.

Рябой даже вскрикнуть не успел, как его голова оказалась раскрошена вдрызг. Я подтолкнул тело поглубже, держа за дергающиеся в конвульсиях ноги.

Из машины вместо опилок полетели ошметки мяса, осколки костей и брызги крови. Я отскочил в сторону, чтобы не заляпаться.

Огляделся. Никто меня не увидел. Я спешно нырнул в проход между поленницами. Все. Дело сделано. Теперь, главное, смыться незаметно, чтобы никто не видел, что я был возле измельчителя.

Я проскочил мимо нескольких рабочих, те не обратили на меня никакого внимания. Уверен, что они даже меня не запомнили, и поспешил укрыться внутри здания тюрьмы. Уже спиной слышал, как на лесопилке началась суматоха. Крики и беготня. Рябого нашли, вернее, то, что от него осталось.

* * *