Кредитная невеста

Каретников думал о том, что запросто может нарваться на гаишников. Они осмотрят машину, и все. Он получит солидный срок за похищение человека. Можно было бы завезти Зубаря в лес и там придушить. Но за ним братва, которая наверняка ищет босса. Если его убить, то ситуация только усугубится. Но и живым такого негодяя отпускать никак нельзя.

Слава иногда забывался, разгонял машину, но каждый раз осаживал себя. Нельзя превышать скорость и нарушать правила. Иначе менты остановят его и создадут крутые проблемы.

Ладу отпустило, состояние острого блаженства схлынуло. Навалилась апатия, безразличие.

— Я думала, ты мне приснился, — сказала она.

— Тебе все приснилось.

— Нет, это не сон.

— Все будет хорошо.

— А куда мы едем?

Слава достал две пластинки жвачки, распечатал, разжевал, остановил машину, вышел, открыл багажник. Зубарь замычал, закрутил головой, дикими глазами глядя на него. Каретников достал изо рта комок жвачки, разделил на две части.

— Подслушивать нехорошо, — сказал он и заткнул Зубарю уши.

Усаживаясь за руль, Слава пожал плечами. Зачем он это сделал? Неужели собирался сохранить жизнь этому отморозку?

Глава 7

Наезд на Гулина, предъявление по долгам, похищение дочери. В этой цепи не хватало одного звена. Константин Евгеньевич ждал, когда оно появится.

Да, к нему в офис ворвались крутые парни с резкими взглядами, но он оказался не готов к этому. Его охрана не справилась с напором. Авторитет вора Чилея, который считался крышей Лазарева, не помог.

— Где Каретников? — свирепо спросил бугай с крепким загаром на широкоформатном лице.

— Я не знаю, — жалко пробормотал Константин Евгеньевич.

— Позвони ему, скажи, чтобы он сюда подъехал.

— У него нет телефона.

— Сейчас будет! — Бугай махнул ногой над столом.

Константин Евгеньевич повалился на пол вместе с креслом.

Бандиты подняли Лазарева, усадили.

— Звонить будешь?

— У него и в самом деле нет телефона.

Сильный удар в лицо опять взорвал сознание человека, погрузил его в небытие.

Поганцы привели Константина Евгеньевича в чувство и снова потребовали позвонить Славе. Но ведь это невозможно.

— Хорошо. — Он потянулся к рабочему телефону, набрал номер своего мобильника, измененный на одну цифру.

Ответа не последовало.

— Молчит. — Константин Евгеньевич не распускал сопли, но слезы на глазах стояли, во рту чувствовался вкус крови.

Губа разбита, нос распухает, больно пульсирует. Зуб, кажется, шатается.

— Плохо. Для тебя, — заявил бугай, развалился в кресле за приставным столом и хищно посмотрел на свою жертву.

— А что он такого сделал? — пролепетал Константин Евгеньевич.

— А ты не знаешь?

— Нет.

— И не догадываешься?

— Он ищет мою дочь.

— Он ищет свою смерть, — проговорил бугай и осклабился.

— Я не знаю.

— Да и твою тоже.

— Я-то здесь при чем? — От страха за жизнь у Лазарева вдруг стали отниматься ноги.

— Как это при чем? Чью дочь ищут?

— Но я Славу об этом не просил.

— Ну ты и чмо! — Бугай презрительно скривился.

— Оставьте меня в покое! — в приступе бессилия простонал Константин Евгеньевич.

В руке у одного из бандитов зашипела рация.

Тот отозвался, выслушал какое-то сообщение, глянул на бугая и сказал:

— К проходной менты подъехали. Что за буза, спрашивают.

— Это еще не буза. — Бугай ухмыльнулся. — Она на кладбище будет, на похоронах этого козла. — Он взял со стола лист бумаги, авторучку, написал номер телефона и распорядился: — Позвонишь мне, когда Каретников появится!

Константин Евгеньевич в ступоре смотрел на него.

— Ты меня понял? — Бугай подался к нему, замахнулся растопыренной ладонью.

— Понял! — вжав голову в плечи, выкрикнул Лазарев.

— Ладно, живи пока. — Бандиты ушли.

Бизнесмен метнулся к окну и увидел, как во двор фабрики въезжала одинокая милицейская машина. У проходной стояли бандиты и почему-то не торопились спасаться бегством. На ментов они смотрели как на досадное недоразумение.

К машине подошел начальник охраны Крыжин, что-то стал говорить, оглядываясь на братву.

Лазарев скривился, сжал кулаки. В подчинении у Крыжина шесть охранников, но никто даже не пытался дать отпор бандитам.

Загорелый бугай со своей свитой спокойно вышел из офиса. Милиция даже не пыталась его задержать. Бандиты беспрепятственно покинули территорию фабрики и уехали. Наряд милиции исчез вслед за ними.

Бандиты оставили Константина Евгеньевича в покое. Только вряд ли они ушли безвозвратно.

На въезде в Остожанск стояли гаишники. Но Славе повезло. Его «четверку» обогнала дорогая иномарка, ее менты и остановили. А он проехал мимо.

— Кто там у тебя? — Лада вяло кивнула через плечо.

— Зверь.

— Какой зверь?

— Чтобы найти к тебе дорогу, пришлось влезть в логово.

— К Семену?

— Кто такой Семен?

Насколько знал Слава, Зубаря звали Антоном.

— Ты его видел. На вокзале. Я встречала тебя, а он — свою жену.

— Мужик с бульдожьими щеками?

— Да, он похож на бульдожку, — подтвердила Лада.

— Почему ты меня спросила про него?

— Потому что он ко мне приходил. Только один, больше никто. Семен сказал, что берет меня под свое покровительство. И взял. Я отбивалась, кусалась, а он все равно… — Если Лада и опечалилась, то лишь слегка.