Кремль 2222. Край вечной войны (сборник)

Многое в старых книжках оставалось для него непонятным, но пояснить что к чему никто не мог или не хотел. Все говорили, мол, не трать время попусту, это ненужные знания. Может, они и правы, может, они ненужные и есть. Но интересно же…

С кремлевскими общение тоже складывалось не очень гладко. Дети жестокие, особенно в квартале пахарей, где Егору отвели комнатушку. Юнаки, будущие дружинники, такого б себе не позволили, у них дисциплина. А дети простых людей необычных и странных не любят. Поэтому Егора били.

Особенно много проблем было от Вира, высокого, сильного мальчишки. Из-за него хоть из подвалов книжных совсем не выходи. Потом-то полегче стало, когда удалось получить азотную кислоту, а с ней и нитрат серебра.

Наука-то нехитрая. Тяжело свинец достать, чтоб сделать куб камерный, а порох черный с арсенала таскай потихонечку, да сжигай себе в кубе. В куб воды налил, порох над ней сжег, вода в серную кислоту и превратилась. Чем больше сожжешь пороху, тем концентрированней кислота. Свинец-то серной кислотой не растворяется. Так то. Главное куб охлаждать в проточной воде, разогревается, зараза.

Так наши деды, коих алхимиками звали, задолго до последней войны кислоту получали. Потом бессонные ночи проводили на кладбищах, да могильниках, чтоб селитры наковырять. Почистить ее, растворив в воде, да выпарить потом. А уж серная кислота с селитрой, всегда азотную дадут. Главное газку не вдохнуть. В старых книгах писано, что последним тот вдох стать может. Серебро в азотной кислоте растворяется без следа. Пришлось цепочкой серебряной пожертвовать. Вон и раствор получился почти бесцветный, с синевой легкой. Синее оно почему стало? От меди, что в это серебро добавили. Бесцветный нитрат серебра, и храниться в темноте должен.

В общем, после очередного избиения плеснул как-то Егор водичкой с серебром в лицо Виру, да сказал, чтоб тот на свет не выходил. Тот, ясное дело, не послушался. Через час лицо Вира почернело.

Дело дошло до воеводы. Тот строго допросил, выясняя, что с Виром, но Егор ответил лишь, что никакого вреда не будет. Лицо, мол, надо умыть, а чернота в два дня сойдет. Как воевода только подумать мог, что навредить кремлевскому можно! Кремлевский свой, и своим до конца останется! Попугать можно, но для реального вреда другие цели есть.

Егора показательно выпороли и заперли на два дня в подвале с мышами. После всей этой истории Вира стали звать «Черномордом», а к Егору больше никто не приставал. Ну его: хромой, убогий, опять придумает что, иди потом отмывайся. А то глядишь, и не отмоешься, что тогда? Может он вообще колдун какой.

В подвале том, куда Егора посадили в наказание за раскраску Вира, тайник и обнаружился. Ковырял парень стенку от нечего делать, кусок старой штукатурки отвалился, а там – пещерка крохотная, а в ней тубус из нержавеющей стали с отвинчивающейся крышкой. Покряхтел над ней Егор, помучился, наконец поддалась она, открывшись с хлопком.

Многие, тот же Вир, например, начинку тубуса выбросили бы, оставив лишь странную нержавеющую железяку. Но Егор не Вир. Его заинтересовали старинные бумаги и чертежи, среди которых была еще и карта с планами четырнадцати подземных ходов из Кремля.

Про один Егор знал, да и все знали. По идее, надо было б ту карту воеводе отнести, да решил Егор повременить и для начала сам все исследовать. Потом можно прийти и доложить по всей форме. Так мол и так, нашел, исследовал, вот такая от меня польза Кремлю.

Двенадцать ходов оказались засыпаны, и лишь последний выводил в разрушенный дом в бывшем Малом Палашевском переулке. Ход был замаскирован очень хитро. В первый раз, когда Егор вылез наружу, он вдруг с ужасом понял, что не видит выхода, хотя стоит от него всего в двух шагах. Через этот ход мальчик и повадился ходить за кремлевские стены, охотиться на крыс, которые нужны были Егору для нового эксперимента. За стенами крысы были жирные, откормленные на мертвечине, и попадались намного чаще, чем в Кремле. На него не обращали внимания – крыс таскает, так убогий, что с него взять? Пусть что хочет делает.

Свинцовый глет обнаружился у лекарей, кислота уже была своя, собственная. Кислота дала батареи, батареи дали электричество, а с электричеством и едкий натр из столовой соли получился. Егор смешал натр со свинцовой солью, получил гидроксид свинца. С ним-то крыс и прокипятил, чтоб жир крысиный добыть. С разделкой крыс да с добыванием чистого жира возиться долго. Проще кровь спустить, чтоб раствор не портила, шкурку надрезать да прям так и кипятить. Жир-то по-любому натечет. В итоге после всех этих манипуляций получилась маленькая склянка мутного глицерина.

Мальчик стоял на выходе из Малого Палашевского на бывшую Тверскую, в разрушенной арке, с заточенной острогой в руке. Сегодня крыс не было. Умные твари поняли, что паренек охотится на них, и теперь предпочитали держаться подальше от Малого Палашевского переулка.