Кремль 2222. Легенды выживших

Вот я бегу по винтовой лестнице. Сердце колотится в такт с моими шагами. Может, в это самое время огромный робот уже идет к нашей крепости, словно спички ломая вековые деревья на своем пути. «Быстрее, быстрее…» — мысленно подгоняю я себя. Дальше — в дежурку, оттуда по коридору к жилым секторам. Бегу, бегу… Наконец я у двери нужной комнаты. Стучусь, отвечаю на стандартное «Кто там?». Дверь открывает заспанная супруга майора Георгиева. А вот и он — в трусах и майке, с удивлением глядит на меня.

Что я ему сказал? Уже и не вспомню. Меня трясло от нервного перенапряжения, и вроде бы Георгиев пытался меня успокоить. Потом мы вместе с ним шли по коридору в командный сектор жилого комплекса, стучимся в очередную дверь. Нам открывает Веденеев.

— Спокойно, боец! — Голос Веденеева вывел меня из шокового состояния, вернул к реальности. Прошла предательская дрожь в ногах, словно кто-то выдернул из розетки шнур электропровода, обесточив мои гудящие от напряжения нервы.

— Так что, говоришь, там с «Зевсом»? — доверительно спрашивает генерал.

— Пропал, — на выдохе сообщаю я, — а потом появился снова…

И вот мы опять идём по коридорам. Втроём — я, майор Георгиев и генерал Веденеев.

— Кто ещё это видел, — чеканя шаг, спрашивает генерал.

— Напарник. Сержант Дымов… Николай…

Веденеев кивает, ускоряет шаг. Теперь мы с полковником едва за ним поспеваем. Наконец, миновав скрипучую винтовую лестницу, оказываемся на вершине башни. С интересом наблюдаю, как вытягивается лицо напарника при виде Веденеева. Наверное, такой же была его реакция на пропажу «Зевса».

— Показывайте, — генерал требовательно протягивает руку, и в его ладонь ложится ремешок «ночника». — Когда он начал мерцать?

— Товарищ генерал! — вытянувшись по стойке смирно, рапортует Дымов, глядя, как Веденеев с интересом смотрит через прибор ночного видения на гигантского боевого робота. — «Зевс» начал… это самое… мерцать… около получаса назад. Я не представляю, что с ним происходит.

Веденеев возвращает Кольке прибор, глубоко вздыхает и произносит:

— Вам это привиделось, Николай.

— Но, товарищ генерал!..

— Привиделось, — кивает Георгиев. — У него отец умер недавно, стресс… Всякое бывает.

— Вот же он! Взгляните. Мерцает! — поддерживаю я друга, указывая на силуэт «Зевса».

— И мы так думали, — Веденеев некоторое время молчит, потом тихо, вкрадчиво добавляет: — Недавно гранатомётчики проявили инициативу… Решили подстрелить робота… Гранаты ушли в пустоту. Там нет ничего. Это оптическая иллюзия. Специалисты Красногорской провели замеры, и выяснилось, что в лесу, где предположительно расположен этот робот, значительно превышен уровень какого-то экзотического излучения… Не радиации, но чего-то подобного. Я связался с Москвой. В генштабе подтвердили, что такие же участки с излучением имеются и в окрестностях Кремля. И в них тоже можно увидеть картины то ли далекого прошлого, то ли недалекого будущего. Там их называют Полями Смерти.

Веденеев замолкает, переводя взгляд с майора на Кольку и обратно.

— Вам это привиделось, — наконец произносит генерал. Чувствуется, что слова даются ему с трудом, будто Веденееву приходится говорить в лицо подчиненным нечто в высшей степени неприятное, отчего ему крайне совестно. Кажется, что это совсем не тот человек, который два года назад говорил с трибуны: «Верьте мне!»

— Если про оптическую иллюзию узнают, — добавляет Георгиев, — может начаться паника. В крепости тысячи человек, и одному Богу известно, что может произойти в случае, если эта информация станет достоянием общественности. Вы понимаете? Страшнее всего, когда люди сталкиваются с непонятным. Это порождает слухи, нестабильность, попытки понять, с чем же мы столкнулись. А по информации из Москвы, эти Поля представляют собой страшную угрозу для любого, кто попытается пересечь их границы.

Мы с напарником киваем. Конечно же, нам понятно, сколь чудовищны могут быть последствия разглашения такой информации.

— А если кто-то ещё увидит, что происходит с «Зевсом»? — пытаюсь я внести ясность.

Веденеев лишь пожимает плечами, а вот майор Георгиев находит что сказать:

— Мерцание происходит очень редко, — откашлявшись, говорит он. — В основном, сразу же после попадания в Поле Смерти разных объектов. Вроде как волны идут, и мерцание повторяется. Это как если кинуть камень в воду — идут круги. Сейчас мы такие «круги на воде» и наблюдаем.

— Почему же никто не замечает мерцания?

— Людям не до того… пока что. Постарайтесь держать эту информацию в секрете, ребята. Держать как можно дольше. Потому что, боюсь, она может взорвать нашу крепость изнутри.

Веденеев какое-то время мрачно смотрит на нас, потом бросает взгляд на улицу, где по жестяному козырьку башни всё ещё стучит надоедливый дождь, и добавляет:

— Я слышал, сержант Ильин, у вас есть дневник… Я бы попросил не записывать туда произошедшее сегодня…

* * *