Кремль 2222. Марьина Роща

– Нет, нет, не вовсе тряпочки, – Вороватый Хоммут замахал руками. – В древности это называлось – бикини. Вот эта часть надевается на грудь, а вот эта… эта – пониже.

– Тьфу!

Юноша едва не выругался, представив, как Раста будет пробираться в этом среди развалин. Хотя, конечно, сексуально – тут этот пройдоха прав! В этом бикини и не поймешь – голая девчонка или одетая. Скорей, голая, да.

– Понял – слишком уж вызывающе. Тогда – вот. Это называется – шортики. Коротенькие женские штаны.

– Штаны? – Дарг подозрительно покачал головой. – А где же у них штанины? Ты мне что всучить собрался, Хоммут? Обычная одежда нужна, понимаешь – обычная.

– Ах, обычная? Ну, так бы и сказал.

Разочарованно махнув рукой, Чвакк отвернулся и со вздохом полез в зеленоватый ящик из‑под артиллерийских снарядов или гранат.

– Ну, вот тогда это… Вот штаны, вот курточка – как видишь, обычный камуфляж. На ноги можно кеды.

– Вот так бы давно!

Выходя со склада, Дарг нос к носу столкнулся с Хойрой, кою уж никак не ожидал здесь узреть. Обезьяноподобная девушка явно взволновалась встречей и даже неуклюже намекнула на возможность интимных отношений во время сегодняшнего праздника.

– Хойра не держит зла на славного Дарга, да‑а.

– Дарг тоже не в обиде на Хойру.

Юноша просто хотел быть вежливым. Всего лишь. Вот только Хойра решила иначе.

Глава 6

Они снова схватили мать. Снова пытали. А после пыток сам великий Тварр с радостным хохотом отрубил ей голову.

– Это вовсе не небесное копье, милый Ждан. Это – ракета!

– Ракета?

– Космический корабль, летящий к звездам.

– Мама, ты говоришь так, будто наши предки были богами!

– Так и было. Были. Увы, не все. Лживые и продажные твари, жившие сами для себя, погубили тот мир…

– Вот бы там пожить! Увидеть бы, хоть одним глазком. Было бы здорово…

Лицо матери исчезло и вместо него возникла вдруг отвратительная одноглазая рожа, сияюще лысая, с кривой ухмылкою безгубого рта…

– У мальчишки способности нейроманта, великий вождь, – вокруг единственного ока урода, словно черви, шевелились щупальца. – Думаю, тебе не выгодно его убивать.

– Он вырастет, и будет мстить, шам!

– Я сотру его воспоминания. Хотя, это будет непросто… но…

– Делай. Твой труд будет оплачен щедро. Слово вождя.

Что‑то ударило в голову, пронзило мозг раскаленною острой иглою…

– Ты – нео, такой как все, такой, как все… как все… как все… Твой отец – великий Тварр, вождь. Гордись им… гордись… гордись… гордись, что ты нео… нео… нео…

Ждан… Дан… Дарг…

– Дарг! Эй, ага! Пусть Дарг проснется, скорей.

Юноша уселся на ложе, очумело тряхнув головою. Рядом с ним сидела Хойра. Низкий покатый лоб, массивные надбровные дуги, выпяченная вперед челюсть. Та еще красавица, приснится – умрешь!

– Хойра пришла к Даргу. Хойра хочет Дарга, да‑а.

Сын вождя невольно отпрянул от прикосновения холодной руки. Воительница нео осклабилась, показав крепкие желтые зубы с застрявшими прожилками мяса. Рыгнула, обдавая Дарга тяжелым запахом давно не мытого тела, и вдруг, хрюкнув, резко распахнула накинутый на плечи жилет из шкур хоммутов.

– Что у Хойры есть, ага! Даргу нравится?

Огромные арбузные груди разбитной девицы нео обтягивал красный бюстгальтер, часть бикини, явно взятый на складе у Чвакка. Смотрелась эта вещица настолько смешно, что юноша не выдержал, хмыкнул, и тут же рассмеялся в голос.

– Чего это Дарг, а? – обиженно рявкнула Хойра. – Бери скорей, ага. Давай, давай! Хойре – хорошо, Даргу – хорошо. Хорошо всем, ага! Давай‑давай…

Настырная гостья не просто говорила – действовала, набросившись на Дарга с энергией бульдозера, только что заправленного соляркой. Именно так, наверное, сказали бы древние… Впрочем, парню сейчас было не до них. Хойра уже стягивала с него остатки одежды, и даже попыталась поцеловать, вновь обдавая тошнотворной вонью.

Вот это уже было слишком! Рассерженный Дарг сбросил воительницу с ложа. Конечно, не очень‑то вежливо, зато вполне понятно. А что еще с ней было делать? Хойра, однако, восприняла все по‑своему, весьма своеобразно:

– Дарг играет, ага? Хойра тоже играет. Хойре жарко, хэкк…

Вмиг сбросив с себя мохнатые штаны, девица похотливо погладила живот, покрытый темной свалявшейся шерстью:

– Пусть Дарг прыгнет, ага.

– Пусть Хойра выпрыгнет! – не на шутку рассердился юноша. – Хоть в окно, хоть в дверь. Не‑ет, в окно ты, пожалуй, не влезешь. Вон дверь, видишь?

– Зачем дверь? Хойра хочет! Хорошо же! Давай‑давай. Хорошо.

– Кому хорошо, а кому и не очень, – спрыгнув с ложа, молодой человек демонстративно натянул на себя камуфляж. – Некогда мне тут с тобою. Дела.

– А мы быстро! Хорошо‑хорошо, ага?

– Да убери ты свои лапы! Говорю же – не‑ког‑да.

Плюнув, Дарг перепрыгнул через валявшуюся на полу гостью, вышел из казармы на улицу и, кивнув часовому, быстро зашагал к метро. Позади послышался досадливый вой. То Хойра жаловалась на злодейку‑судьбу и, вероятно, ругательски ругала Дарга. Еще б не ругать! Пришла, как говорится, со всей душой. Ласкалась, трясла арбузами‑грудями – и все, выходит, зря? Как сказали бы в старину – облом.