Кремль 2222. Тобольск

Их было трое. Двое, видимо, выскочили из-за угла дома. Третий стоял около ограды, рядом с проемом. Скорее всего, из него и появился. Это что же получается, шел за ним? Вряд ли, скорее, прятался где-то в проулке. Но тогда… Тогда, это похоже на засаду.

Смуглые, с желтизной, лица с узкими раскосыми глазами, и темные бляшки, покрывавшие шеи до самого подбородка, не оставляли сомнений – перед ним шайны. Все трое были одеты в одинаковые бронированные доспехи на кожаных ремнях, шлемы с острыми навершиями и кожаные сапоги. Почти клоны – настолько похожи друг на друга. Если бы не оружие.

Вооружение воины имели разное, за исключением стандартных, слегка выгнутых, мечей. Парочка, появившаяся из-за угла, представляла из себя копьеносца и лучника. Третий шайн, стоявший около дыры в заборе, держал в руках длинноствольный штуцер. Ствол оружия был направлен прямо на Бортника. И тот с досадой признался себе, что стрелок вряд ли промахнется с пяти метров.

– Кто вы, парни? – спросил «горный» с беззаботностью в голосе.

– Молчи, улот! – рявкнул «стрелок». – Сплашиваю я!

– Понял, – сказал Бортник. – Слушаю и повинуюсь.

Шайн сосредоточенно свел брови, потом пробурчал:

– Так-то лучше. Ты кто? Топол?

«Горный» подумал. Спешить не представляло смысла.

– Не, не тобол. Я сам по себе.

– Как это?

– Да так.

– Волм, что ли?

– Нет, не ворм. Не угадал.

«Стрелок» пошевелил бровями.

– Латно. Твое тело, улот… Что это? – Он ткнул ногой в мешок, валявшийся рядом. – Что там?

– Не знаю, – сказал Бортник. – Не успел заглянуть. Сам в догадках мучаюсь.

– Латно.

Шайн сказал что-то воину с копьем на непонятном языке. Тот подошел к мешку и, присев на корточки, попытался открыть замок. Но с ходу не получилось. Тогда он положил копье на землю и вытащил кинжал с широким лезвием.

Другой шайн, с луком за спиной, приблизился к Бортнику и с ухмылкой покачал обнаженным мечом.

– Понял, – сказал «горный». – Веду себя тихо.

Лучник поднял с земли АКМ с «оптикой» и с любопытством повертел его в руке.

– Спички детям не игрушка, – заметил Бортник. – Не умеешь пользоваться – положи на место.

«Стрелок» со штуцером что-то сердито произнес, и лучник, отступив на несколько шагов, кинул автомат к его ногам. Копейщик между тем разрезал шнур с печатью и, отодвинув защелку, открыл горловину мешка. И тут же, не сдержавшись, присвистнул. Потом, довольно ухмыльнувшись, засунул в мешок ладонь и выгреб оттуда горсть разнокалиберных монет.

– Цзань, – произнес, обращаясь к «стрелку».

– Цзань, – повторил тот. Затем добавил еще несколько слов. Копейщик ссыпал монеты обратно, закрыл мешок и, взяв копье, отошел в сторону.

– Гте ты, улот, взял теньги? – спросил «стрелок». – Это много теньги. Уклал?

– В жизни чужого не брал, – сказал Бортник. – В кустах нашел, случайно. Пошел пописать и наткнулся.

– Латно. – Шайн поиграл бровями. – Потом поговолим. Слушай сюта, улот. Вон там пыл звель. – Он показал головой на стену дома. – Лазал тута и сюта. Что за звель, говоли?

– Не понял, – сказал Бортник. – Кто куда лазил? Какой еще звель?

– Не звель, а звель! – сердито выкрикнул «стрелок». – Не телай тулочку! Ты все понимай. Тут пыл звель. Он лазил ввелх и вниз. Мы вители.

– Теперь понял. Зверь лазил вверх и вниз. И что?

– Мы его ловить. Он упивать наших воинов. Твух. Говоли, улот, кто он? И гте?

Вот оно что… Картина начинала проясняться. Шайны засекли, как в оконный проем взбирался Зюб. Они хотели его поймать, но спир, естественно, утер им нос. И вдобавок замочил двух «чешуйчатых» своими стрелками. После чего шайны решили устроить засаду.

Хитрые. Как-то догадались, что сюда еще кто-то может прийти. Или им подсказали. Но кто? Кто еще может знать о спире и Павле? Маркитанты? Неужели они сотрудничают с шайнами?

– Откуда же мне знать об этом звере? – Бортник пожал плечами. – Вот те крест, парни, я не при делах.

– Пли телах, пли телах, – многозначительно произнес шайн. – У тепя есть такой же гвозть, как у звеля. Вон там, в калмане.

Бортник непроизвольно наклонил голову. Выкованные в форме продолговатых листков, для противовеса, наконечники боевых гвоздей действительно торчали из бокового кармана. Вот, глазастый, сволочь! Заметил на расстоянии.

Он глубоко вздохнул и промолчал.

– Хватит влать, улот. Ты знаешь, кто он, – последнюю фразу «стрелок» произнес утвердительно. – Говоли, а не то…

– А то что?

– А то это! Путешь говолить?!

– Не лайся, – сказал Бортник. – И без того голова болит. Не о чем мне с вами говорить, ящеры.

– Латно, – с угрозой протянул шайн. – Ставай на колени.

– Зачем?

– Ты пленный. Свяжем. Потом путем пытать.

– Вот как? А вы сначала попробуйте связать, глисты чешуйчатые.

«Горный» демонстративно опустил руки и положил ладонь на рукоятку палаша.

– Не хочешь ставаться, улот? – Шайн повел стволом штуцера. – Я тепя путу стлеляй.

– Да на здоровье, – Бортник сплюнул. – Тоже мне, ежи обдристанные. Трое на одного. Хоммуты и те смелее вас, мутанты недоделанные. Боитесь, что человек вам кишки наружу выпустит?