Кремль 2222. Тобольск

Он торопился, используя ограниченность противника в маневре. «Горный» успел подставить клинок. Но для этого ему пришлось сильно вывернуть кисть. И она не выдержала мощного удара – слегка разжалась. И этого хватило, чтобы рукоятка палаша буквально выдралась из ладони.

Он отлетел в сторону. Кешайн ощерился крысиными зубами, предчувствуя победный финал затянувшегося поединка. И тут же маханул мечом, не скрывая намерения рассечь противнику шею.

Бортник резко присел, едва успев убрать голову. Он услышал, как свистнул воздух, разрезанный смертельной «бритвой» шайна. И использовал свой шанс, выхватив кинжал.

Рука «ящера» еще продолжала круговое движение вслед за мечом. А Бортник уже со всей силы ткнул кинжалом снизу. И угодил кешайну точно в подмышку, не прикрытую латами. Р-раз!

Он почти сразу приметил это слабое место в доспехах лучника, вызванных ламинарной конструкцией. При ней руки имеют большую подвижность, что важно при стрельбе из лука. Однако место под плечевым суставом остается без защиты. Туда и угодил кончик клинка, рассекая мышцы и сухожилия.

Кешайн, еще не успевший осознать, что произошло, отшатнулся, беспомощно уронив руку с оружием. А Бортник, шагнув вбок, уже наносил следующий удар – между нижней частью нагрудника и набедренным щитком правой ноги. Отточенное лезвие легко рассекло ткань подлатника. И, задев подвздошную артерию, мигом превратило мутанта в кандидаты в мертвецы. Два!

Да, формально лучник еще жил. Он даже не упал, а только пошатнулся. Но кровь уже брызнула из раны фонтанчиком. И кешайн, наконец, вскрикнул, ощутив леденящую боль смерти. И тут же захрипел, валясь на землю.

При другой ситуации Бортник, наверное, не отказал бы себе в удовольствии откромсать кешайну голову. На счет три. Не из садизма. А из-за того, что запомнил обещания «стрелка», проявившего неплохие знания анатомии.

И очень рассердился. И теперь считал, что имеет право показать, откуда у мутантов что растет. За гнилой базар тоже отвечать надо, не так ли?

Однако в данный момент «горный» был сосредоточен на двух боеспособных врагах. Лучник и сам через несколько минут загнется. И, что ни говори, а с головой ему в эти минуты будет удобнее. Чтобы успел, так сказать, осмыслить свою непутевую жизнь.

Да и, в конце концов, не лучник обещал ему руки отрубить и уши отрезать. А вот этот, «стрелок». Который сейчас стоял в четырех метрах от «горного», прижимая приклад штуцера к плечу. А около угла дома маячил копейщик, целясь в Бортника из лука.

Когда он успел схватить лук и натянуть тетиву, «горный» в горячке схватки не заметил. Возможно, что с самого начала, чтобы не позволить противнику дать деру. Сейчас это обстоятельство не имело значения. Но имело значение то, что оба чешуйчатых засранца целились в Бортника. А у него при себе оставался лишь кинжал.

– Ну, что, братва? – почти весело произнес «горный», делая шаг в сторону палаша. – Продолжим разминку?

– Стоять! – визгливо выкрикнул «стрелок». – Не тлогать меч! Плотылявим на фиг!

– Богатый у тебя словарный запас, – сказал Бортник, застывая в метре от палаша. Ах, близок локоть, да не укусишь. Ведь и вправду продырявят, ублюдки. – А что случилось? Я думал, мы еще покувыркаемся.

– Лано латуешься, – процедил «стрелок». – Тепе повезло. Пу-тзы плосто поскользнулся.

– Бывает. Но ты-то, ящер, надеюсь не поскользнешься?

– Нет.

– Вот и ладушки. Так что, к бою?

– Нет. Ты умеешь тлаться, человек. Это плавта. Но со мной тепе не сплавиться.

– Языком чесать – не мешки ворочать. У тебя есть меч – докажи.

– Опойтусь без меча, – Кешайн криво усмехнулся. – Ступай к своим погам, улот.

За мгновение до того, как мутант нажал на спусковой крючок, Бортник понял его намерения. И кинулся вперед. Потому что так было надо.

Вряд ли он думал в тот момент о том, что пуля летит куда быстрее, чем мчится человек. И о том, что на дистанции в четыре метра у него нет шансов. Если бы он думал о чем-то подобном, то продолжил бы торчать на месте в ожидании неминуемой смерти.

Но Бортник тем и отличался от некоторых других людей, что в такие моменты не думал вообще. Он всегда верил в свои силы. И действовал. И потому до сих пор оставался жив.

Он успел сделать лишь один прыжок, когда курок был спущен и колесико чиркнуло по кремню. Однако выстрела не последовало. Осечка и у винтовки Мосина случается. А тут штуцер с колесцовым замком – почти средневековье. Игра случая, чего тут еще скажешь?

Но Бортник, собственно, этого даже не понял. Он просто врезался в кешайна, сбивая его с ног. А так как тот находился неподалеку от ограды, то и рухнул прямо на нее головой и плечами.

Проржавевшие до основания металлические прутья тут же посыпались, как трухлявые штакетины. Однако вывалиться наружу кешайну не позволил жизнелюбивый плотоядный плющ. В том смысле жизнелюбивый, что очень любил сосать жизненные соки из всего, что шевелится.