Кремль 2222. Тушино

Из‑за ближайшего стеллажа выступил дородный мужчина в сопровождении четырех автоматчиков. Хотя «дородный», пожалуй, не отражает всей мощи, которой он обладал. Ростом за два метра, с широченными плечами, мужчина был куда больше любого известного Игорю человека. Фактически, он мало чем отличался от побывавшего в Красном поле нео, и, если бы не до боли знакомое лицо, пусть и искаженное мутацией, десятник счел бы его за обычного дикаря.

– Нео – в сторону! – с нажимом повторил «прожженный» маркитант Вадим.

И лохматые мутанты нехотя попятились. Отступая, они с ненавистью смотрели на людей и злобно шипели. Впрочем, Игорь в тот момент на нео особо и не смотрел – все его внимание было приковано к опальному маркитанту, на которого теперь приходилось взирать снизу вверх. Дружинник не мог знать наверняка, умер Вадим или нет, но уж точно не предполагал, что торгаш прожжет себя в Красном поле. Теперь же удивлению десятника не было предела.

«До чего же живучая тварь, – думал он, наблюдая за тем, как вздымается и опускается грудь преображенного маркитанта. – От пули не погиб, в Поле Смерти не сгинул… Чудеса, да и только!»

Он так пристально смотрел на Вадима, что тот просто обязан был к нему повернуться. Под его тяжелым взором Игорь невольно вздрогнул и потупился, но было уже поздно: торгаш успел рассмотреть его лицо.

– Ты?! – воскликнул «прожженный» маркитант.

От его голоса, кажется, содрогнулись даже стены. Автоматчики опасливо покосились на потолок – а ну как рухнет? Игорь, решившись, исподлобья посмотрел на торгаша, и увидел, что глаза последнего налились кровью. По коже светловолосого десятника побежали мурашки, а к горлу подкатил ком.

«Узнал, собака. Впрочем, удивительно было бы, если б не узнал…»

– Ты с твоим проклятым дружком, – продолжал рокотать Вадим, – убили моего брата!

Он двинулся к разведчику, сжимая кулаки. От каждого его шага пол ходил ходуном. Игорь облизал пересохшие губы. Меч по‑прежнему был в его правой ладони, но он не сомневался, что автоматчики откроют огонь, едва клинок поднимется выше уровня колен.

«Но не стоять же и покорно ждать, пока Вадим снесет мне голову?»

Ситуация была незавидная. Кругом – вооруженные наемники и озлобленные нео, а верзила, в которого превратился опальный маркитант, шустро приближается к Игорю с явным намерением прикончить ненавистного дружинника.

«Ну хоть Кондрата Громобой достать успел, и то хорошо… – подумал светловолосый десятник, мысленно готовясь к неминуемой кончине. – Лишь бы Любим со Святом до Кремля добрались и все князю рассказали, иначе наша жертва окажется…»

– Входи, хомо, – услышал десятник незнакомый голос.

Судя по характерным интонациям, он принадлежал нео. Игорь не удержался, оглянулся… и замер, не в силах оторвать глаз от увиденного. Нео завели внутрь Любима и Свята. Оба дружинника были безоружны, однако кровоподтеки и синяки на лицах свидетельствовали о том, что без боя они не сдались.

«Слабое утешение».

Сердце Игоря упало вниз, к желудку. Это был уже не страх перед смертью, а отчаяние – ведь теперь грядущая смерть отряда стала напрасной.

«Миссия провалена… Все зря, все…»

Пересиливая себя, Игорь снова повернулся к Вадиму. Тот уже замахивался кулаком, желая с ходу вмазать десятнику. Решив, что так просто он не сдастся, Игорь резко поднял меч, намереваясь биться, несмотря на автоматчиков и нео, несмотря на бессмысленность этого сопротивления…

– Замрите, все, – вдруг сказал кто‑то.

И Вадим с Игорем от неожиданности действительно замерли. «Невидимка» говорил негромко и как будто бесстрастно, но, казалось, его голос заполняет собой все внутреннее пространство склада.

– Рест, – пророкотал Вадим, явно недовольный тем, что его остановили. – Ты не вовремя.

– Как раз наоборот, – все таким же равнодушным тоном возразил маркитанту загадочный Рест. – Если бы я не появился, ты бы наверняка нанес кому‑то из наших гостей увечья, не совместимые с жизнью.

Речами «невидимка» отдаленно напоминал отца Филарета – много заумных словечек, сплетенных в длинное, но складное предложение. Игорь будто на один короткий миг вернулся в прошлое, в те дни, когда он сидел за партой и взирал на учителя, рассказывающего об ужасах Зоны и о том, как с ними надо бороться.

– Позволь же мне взглянуть на храбрых воинов Кремля, – сказал Рест. – Отойди.

И Вадим нехотя отступил в сторону, позволив Игорю и прочим дружинникам наконец увидеть своего неожиданного спасителя. Это был молодой мужчина с невероятно гладкой кожей. Удивительно, но на его холеной физиономии с волевым подбородком не было и намека на щетину. Приглядевшись, Игорь обнаружил, что лицо Реста покрывают темные прожилки.

«Вены? Или…»

Все те же лекции отца Филарета, все те же длиннющие предложения, которые едва успеваешь осмыслить…

Из‑за спины Реста на пленников бесстрастно смотрели мужчина и женщина. Оба мало чем отличались от своего предводителя – красивые, ухоженные, они будто бы явились сюда из какого‑то другого, лучшего мира, где людям не приходилось каждый день воевать за собственную жизнь с мутантами и роботами.