Кремль. Ставка. Генштаб.

Верховный ценил Г. К. Жукова выше, чем кого-либо, наградив его орденами Суворова 1-й степени и «Победа» под номером один. Война показала, что только Г. К. Жуков и А. М. Василевский (не считая Б. М. Шапошникова) могли заниматься практикой стратегического управления войсками. По этим вопросам Г. К. Жуков был у Верховного около 130 раз как с докладами по стратегической обстановке, так и выводами из нее и предложениями по ведению боевых действий.

В сущности, для Г. К. Жукова война с Германией началась задолго до 22 июня 1941 года. В предвоенные месяцы шло упорное противостояние в стратегическом плане двух сложнейших аналитических аппаратов войны, двух военных школ — Генеральных штабов СССР и Германии, во главе которых стояли Г. К. Жуков и В. Кейтель. Заочно эти люди очень хорошо знали друг друга, а вот встретиться им пришлось только в мае 1945 года, на церемонии подписания акта о безоговорочной капитуляции Германии. Преимущество советской стратегии, советской военной школы планирования войны и управления войсками было продемонстрировано всему миру со всей наглядностью.

Как член Ставки ВГК и заместитель Верховного, Г. К. Жуков непосредственно в Ставке работал по крупным вопросам стратегического характера около 25 раз продолжительностью по 5–6 суток, не считая кратковременного пребывания по экстренным вопросам, когда он срочно вызывался с фронта на несколько часов или минут и тут же отправлялся на фронт, где в ту пору стояли самые ответственные задачи. Около 80 раз Г. К. Жуков работал в войсках фронтов, где помогал командованию в подготовке войск к операциям и контроле за их готовностью. Нередко он проводил в штабах фронтов командно-штабные игры с привлечением командующих армиями и командиров корпусов, особенно танковых и механизированных, на тему предстоящих действий. Так было, например, в штабах Сталинградского фронта перед контрнаступлением в ночь на 10 ноября 1942 года, когда он заслушивал командующих 51-й, 57-й, 64-й армий, командиров корпусов генералов В. Т. Вольского и Т. Т. Шапкина, а затем командование Сталинградского фронта о готовности к операции. На этом мероприятии присутствовали А. М. Василевский, А. И. Еременко, Н. С. Хрущев, Н. Н. Воронов, А. А. Новиков и другие.

Аналогичное совещание было проведено на Юго-Западном фронте в период с 30 октября по 6 ноября 1942 года. Здесь же под руководством Г. К. Жукова были проведены штабные игры по вопросам организации и осуществления контрнаступления в масштабе фронта, армий и дивизий.

Более сотни раз работал маршал в армиях и дивизиях. Бывали случаи, когда он пробирался ползком на передовую, почти до первой траншеи, внимательно изучая участки местности и степень влияния ее на ход боевых действий. Сопровождаемым в таких случаях лицам он запрещал следовать за ним. Вот как писал об эпизоде на Курской дуге со слов майора Н. X. Белова, начальника личной охраны маршала, журналист Василий Михайлович Песков:

«В боях на Курской дуге прежде, чем отдать приказ Ставки о наступлении Брянскому фронту, Г. К. Жуков приехал к месту намеченного удара. Было это 11 июля 1943 года. Машину оставили в леске, примерно в километре от передовой. Далее он пошел пешком с командующим фронтом М. М. Поповым. Уже у самой передовой он сказал: «Теперь вы останьтесь, а я один…» Надо было убедиться, что местность для рывка танков была выбрана без ошибки. Полз я за ним. У нейтральной полосы Жуков внимательно осмотрел лощины и взгорки. А когда возвращались, как видно, были замечены немцами. Мины! Одна — впереди, другая — сзади. Третья будет наша, прижимайся к земле! При этих словах я рванулся и накрыл, как мне предписано было службой, маршала своим телом. Мина разорвалась в четырех метрах — осколки прошли верхом. Но взрывом нас здорово тряхнуло. Георгий Константинович потерял слух».[129]

Многим известна фраза Г. К. Жукова: «А я, если дело того требовало, пахал животом землю у самой передовой». В свое время журналист А. Сафонов в «Красной звезде» писал:

«В 9-ю гвардейскую стрелковую дивизию, которой я командовал, неожиданно прибыли Жуков и Рокоссовский… Оказывается, прежде чем ехать к нам в штаб дивизии, он побывал на самых передовых участках. А когда мы разговорились, меня прежде всего поразило глубокое знание Георгием Константиновичем обстановки на участках дивизии. А ведь это был командующий, и фронт тянулся от Тулы до Калинина»[130]