Кремлевские подряды. Последнее дело Генпрокурора

Приведу еще один вопиющий факт: на сопроводительных справках, являющихся частью материалов, на основании которых возбуждено уголовное дело, была проставлена дата — 2 апреля 1999 года. Если учесть, что уголовное дело было возбуждено 2 апреля около двух часов ночи, то либо сотрудники ФСБ изучали уголовные дела ночью, между 24 часами 1 апреля и двумя часами 2 апреля, что маловероятно, либо мы имеем дело с элементарным подлогом.

Судья Нина Маркина первоначально отнеслась к нашей жалобе весьма скептически. Но, вчитавшись, точку зрения поменяла, увидев в деле грубейшие нарушения уголовно-процессуального законодательства. 17 мая 1999 года состоялся суд, который, несмотря на сильнейшее давление со стороны, признал действия Росинского незаконными. Решение это стало в некотором роде поворотным — возбужденное против меня дело надо было выбрасывать в урну, а мне как ни в чем не бывало выходить на работу.

* * *

Свое решение о признании возбуждения в отношении меня уголовного дела незаконным судья Нина Маркина подтвердила рядом объективных аргументов. Прежде всего она обратила внимание на, казалось бы, элементарное положение закона, указывающее, что дело может быть возбуждено только при наличии «законных поводов и оснований». В моем случае поводом стали согласованные заявления нескольких девиц, «вдруг» вспомнивших обстоятельства почти двухлетней давности и неожиданно осознавших «опасность» для себя встречи с человеком, «похожим на Генпрокурора». А основание для возбуждения дела — сведения о каких-то «подозрительных» разговорах, которые на кухне вел этот человек.

Даже не вдаваясь детально в абсурдность приведенных «поводов» и «оснований», судья Н. Маркина в своем решении сразу же отметила целый ряд принципиальных для юриспруденции нарушений. Она обратила внимание, что в заявлениях не указано, в какой правоохранительный орган они адресованы, кем приняты, увидела отсутствие данных о разъяснении заявителям ответственности за заведомо ложные заявления, что некоторые из заявлений даже не были подписаны… Наличие даже одного нарушения не позволяло вообще рассматривать любой из этих документов.

Но самое главное, на что обратила внимание судья, — в заявлениях она не обнаружила конкретных фактов, указывающих на признаки злоупотребления мною должностными полномочиями (что в конце следствия вынуждена была признать и сама Генпрокуратура).

Кроме этих аргументов, судья привела бесспорные доводы о нарушении порядка возбуждения уголовного дела. Согласно Уголовно-процессуальному кодексу РФ, закону «О прокуратуре Российской Федерации» и специальному приказу Генерального прокурора (а он по закону вправе издавать приказы, регулирующие в дополнение к закону деятельность всех правоохранительных органов) уголовное дело в отношении прокурорского работника можно возбудить лишь при соблюдении трех условий: а) обязательном проведении доследственной проверки сообщений о правонарушениях, совершенных прокурорами и следователями органов прокуратуры (в других случаях такая предварительная проверка не обязательна); б) проведении такой проверки органами прокуратуры; в) принятии решения о возбуждении самого дела лицом из числа строго установленных перечнем должностных лиц органов прокуратуры — Генеральным прокурором, его заместителями и прокурорами субъектов Федерации. В случае же со мной, как известно, проверку проводили органы ФСБ, а дело было возбуждено не прокурором субъекта Федерации, а его заместителем.

Своим профессионально грамотным, а главное, мужественным решением судья Нина Маркина поставила «семью» в трудное положение.

Согласно решению суда прокуратура должна была мое дело прекратить. Одновременно автоматически прекращал свое действие и указ Ельцина о моем отстранении от работы, так как он был принят лишь на период расследования, и я мог спокойно возвращаться в свой кабинет.

Допустить этого «семья» не могла никак. На полную мощь заработало «телефонное право». В результате Главная военная прокуратура вынесла протест на решение Московского городского суда в Верховный Суд России. Вскоре стал известен состав судей, которому предстояло принять нелегкое по этому делу решение: председательствующий — Кузнецов В.В., судьи Валюшкин В.А. и Ботин А.Г. Казалось бы, троим профессионалам легче устоять перед давлением, чем одной женщине, А главное — принять законное решение.

Но не тут-то было! Вновь начались запрещенные игры: звонки из Кремля, настойчивые просьбы, навязчивые советы…