Кремлевские призраки

17. И сказал: силой. Но удержать – трижды силой. Ибо удержать труднее, чем взять.

Глава 6.

1. И были трудные времена в его стране. И правитель его страны оставил трон.

2. И пришла смута. И появились ложные пророки, предвещавшие приход разных несчастий. И многие спасители звали идти за ними.

3. И не знали, кому верить? И боялись верить.

4. И прибыл он в главный город своей страны. И встретили его ученики и другие.

5. И сказал: придет царство обездоленных на всей Земле.

6. И были те, кто спрашивал: будет так? Ждать царства на всей Земле?

7. И были те, которые говорили: никто не создаст счастья для всех. Но только каждый для себя своим трудом, и чрез это для всех.

8. Другие спрашивали: как узнать правду? И не знали.

9. Он же учил: придет царство. И возрадуются обездоленные. Говорю вам, так будет.

10. И обещал человекам землю и свободу. И единый рай на Земле.

11. И были те, кто верил.

12. Но он жаждал власти.

13. Привели к нему человека, который был из богатой семьи.

14. И спросил его человек: как быть мне достойным царства обездоленных?

15. И сказал он: прокляни отца своего и мать свою. И будешь достоин царства.

16. И проклял. И стал учеником его. И пошел с ним.

17. А он ждал удобного времени, ибо смута нарастала.

Глава 7.

1. И наступил его час. И власть упала ему в руки подобно перезрелому плоду.

2. И стал править, утверждая царство обездоленных.

3. И отделил недостойных от достойных.

4. И учил: только ненависть к недостойным и твердость дадут желаемое.

5. И приказал лишить недостойных жизни подобно сорнякам.

6. И были лишены. И стоял скрежет зубовный.

7. Тридцать и три раза отделял недостойных от достойных, дабы никто из первых не оказался среди вторых. Дабы лишь достойные попали в царство.

8. И начал строить царство обездоленных.

9. Но не дал человекам ни земли, ни свободы.

10. И недовольные были. И становились достойные недостойными. И уходили.

11. И земля не рожала хлеб. И был голод.

12. Так продолжалось годы.

Глава 8.

1. И не смог. И дал послабление человекам.

2. И стала земля рожать хлеб. И перестал быть голод.

3. И сомнение охватило его. Через это занемог он. И стал расслабленным.

4. И пришел на место его ученик его.

5. И сказал: я не есмь сам по себе. Я есмь продолжение.

6. И сказал: все плохое чрез недостойных есть. Всякий, кто недоволен, есть недостойный.

7. И сказал: в твердости сила и спасение.

8. И правил.

9. А он пребывал расслабленным. И приходили лекари, и не помогли.

10. И пришла к нему смерть.

11. И когда умирал, услышал Голос Любящего Нас, и Голос сказал ему: семьдесят и еще трижды по семь лет не похоронят тебя. И будет страдать душа твоя. И будет каждый год как тысяча. Ты сам себе уготовил сие испытание. Ибо ты есть путь, ведущий в никуда.

12. И было так.

Муханов положил листки на стол, и тут у него мелькнула невероятная, шальная мысль: рукопись написал… не человек. Призрак. Быть может, Ленина. Муханов устыдился подобного вывода: что за вздор! Придет же такое в голову. Но потом вспомнил – странные случаи уже происходили. В октябре двадцать третьего Ленин появился здесь, в Кремле. Никто не знал о предстоящем визите, никто не готовился. Кремлевские сотрудники были поражены, увидев вождя мирового пролетариата сначала снаружи, на Ивановской, а потом в бесконечных коридорах казаковского здания. Его видели многие, но позже выяснилось, что Ленин не покидал и не мог покинуть Горки. Случай пытались замолчать. Безуспешно. Вся Москва говорила об этом.

Что означает странная рукопись? Попытка предостеречь? Подсказать? Объяснить? И почему она попала к нему? Случайность? Он чувствовал – нет. Причина? Может быть, прошлое?

Он был коммунистом. Но ведь не подличал, не обманывал. Скорее, обманывался. Верил в справедливость, в равенство. И помогал их попирать, сам того не ведая.

Из партии он ушел только в девяностом. Было у него чувство вины. То чувство, которое, как он полагал, должен испытывать любой порядочный человек. Он, Муханов, причастен к тому, что творилось. Как и миллионы других. Но разве каждый не отвечает за самого себя?..

Он подумал, что рукопись – и в самом деле откровение. Но запоздалое, напрасное. Что оно сейчас меняет? Ничего. Муханов аккуратно сложил листки и спрятал в стол.

На следующий день они исчезли.

VI. Ошибка гения

– Вы только не пугайтесь, – проговорил странный, сдавленный, слабый голос, и в темном углу кабинета, на фоне старых напольных часов Кривенко увидел силуэт: лицо с бородкой, лысину, старомодный костюм-троечку. Он кого-то напоминал, этот нечеткий силуэт. Голос повторил: – Не пугайтесь.

Кривенко вовсе не собирался пугаться. Он, пытавшийся уснуть на уютном кожаном диване, оставшемся в кабинете еще со времен Молотова, ругавший президента – выпустил указ, который поставил страну на уши, а другим теперь отдувайся, дежурь по ночам, – он лишь озадачился: откуда в запертом помещении этот мужик? И тут до него дошло – не может здесь никого быть! Сонливость мигом улетучилась, колючий холод сковал грудь. Кривенко резким движением сел на диване. И вновь услышал: