Кремлевские войны

– Группировка создана еще два года назад, – начал рассказывать Тарасов. – В нее входят три человека. Один – отставной генерал КГБ, затем ФСБ, двое остальных находятся в ранге заместителей министров внутренних дел и Генпрокурора. Кроме того, часто привлекают коллег из Минобороны и ФСБ. Собираются регулярно у Безбородова. Обсуждают положение в стране и мире, ищут в органах российской власти агентов вражеского влияния, намечают пути устранения таких агентов, изменения проводимой политики. Используют при этом те рычаги, те возможности, которые дает каждому из них служебное положение, а также связи в государственных структурах. И, конечно, главным «агентом влияния» у них значится ваш покорный слуга. Вот почему я так уверенно говорю об ударе, который хотят нанести по мне, арестовав моего помощника. Так проводится линия безбородовского кружка. В данном случае ее проводят через заместителя Генпрокурора, который, несомненно, имеет влияние на Петрова.

– Интересно, интересно… – медленно произнес Салтанов. – Группировка… Хорошо, что вы рассказали… И что, президент не в курсе?

– Насколько я знаю, нет, – отвечал Тарасов.

Это была неправда. Сам, как было известно Алексею Константиновичу, был поставлен в известность относительно собраний, происходящих в кабинете Безбородова. Однако сказать сейчас правду вице-премьер не мог: это бы полностью уничтожило весь эффект от его сообщения. Он и так был сомнительным, этот эффект: ведь глава президентской администрации мог легко проверить слова Тарасова. Но, возможно, он отложит эту проверку на потом? А сейчас примет то самое решение, ради которого Алексей Константинович пришел в его кабинет?

– Что ж, это делает ваши предположения более обоснованными, – сказал глава администрации и что-то записал у себя в блокноте. – Я посмотрю это дело… относительно этого вашего помощника…

Хозяин кабинета ждал подсказки, и Тарасов тут же ее дал:

– Алмазов, Егор Борисович, – продиктовал он и проследил, как его собеседник вносит данные в блокнот.

– Да, я посмотрю и сообщу, – сказал Салтанов и встал.

Алексей Константинович тоже поднялся. Встреча была окончена. И можно было надеяться, что она даст нужный результат. Это была не очень сильная надежда, но хоть какая-то.

Глава 16 Куда повернуть сенсацию

Денис Григорьевич Дозоров любил свою работу. Ему нравилось в ней все – все ее стороны, все этапы. Зарождение идеи, составление общего плана будущего материала – когда еще ничего толком не знаешь, нет твердой почвы под ногами, зато ничто не сковывает воображение – и какой полет фантазии тогда происходит! Какие смелые конструкции создает не скованная множеством фактов мысль! Позже, когда появляется фактический материал, большую часть этих конструкций приходится, увы, отправлять на свалку. Но иногда возникшая на первом этапе идея была настолько хороша, настолько увлекательна, что Денис махал рукой на мешавшие факты, выбрасывал их вон или трактовал в ином духе – и сохранял первоначальное построение. И такие материалы – он заметил – имели даже больший успех, чем те, в которых он в общем следовал собранным фактам.

За созданием плана будущей статьи следовал новый этап: сбора материала. Тут уже надо было проявлять не фантазию, а совсем иные качества: настойчивость, изобретательность, изворотливость, порой даже наглость. А что прикажете делать, если люди не хотят ничего говорить? А они, естественно, не хотят, потому что Денис Дозоров стремится открыть и сделать достоянием гласности самые сокровенные, самые дорогие – или, наоборот, самые позорные их тайны. Тут годились любые методы: расспрашивать детей героев будущей статьи или друзей этих детей, а еще знакомых, соседей, подкупать прислугу, подглядывать, подслушивать…

Пожалуй, менее всего Денису нравился третий этап: собственно написания материала. Продираться через частокол слов, подыскивать определения, синонимы… Может, каким-то графоманам все это и доставляло удовольствие, а ему – нет. В последнее время, когда к нему пришла настоящая слава, а с ней – и настоящие деньги, он всерьез стал задумываться над тем, чтобы нанять парочку «литературных негров». Он бы давал им необходимые указания, они бы по ним строчили материал, а он, как когда-то Дюма-отец, потом его просматривал и придавал блеск. Может, когда-то он и будет работать по такой схеме. Но сейчас пока рано. Очередной материал, наводки по которому он получил буквально только что, он будет писать сам. Так и быть, покорпеет еще разок у экрана компьютера. Игра стоит свеч. Потому что потом, после выхода статьи в печать, наступает четвертый этап: приходит время пожинать плоды успеха. О, этот этап Денис любил больше всего! Слышать проклятия разоблаченных героев репортажа, читать в Интернете или в конкурирующих изданиях их протесты, опровержения… Ловить завистливые взгляды коллег… И, наконец, получать гонорар, сравнимый с окладом какого-нибудь топ-менеджера. И с этим гонораром закатиться куда-нибудь в Куршавель или Ниццу, прихватив для компании парочку длинноногих подруг. Да, это была жизнь! Это оправдывало все усилия.