Кремлевский джентльмен и Одноклассники

– Я так и думал, что доктор работает без автоматчиков, – спокойно заметил Принц: – тем лучше, и тем проще. Итак, капитан Грин, у вас пятидневная малярия. Первым доктор будет осматривать, конечно же, вас. Позвольте ваши руки. Уверяю вас, мы сковываем их в последний раз…

* * *

– Пятидневная. Типичный случай. Но вы не тревожьтесь, сейчас вам станет легче…

Корабельный доктор был довольно старенький и сухонький, но спортивного телосложения и без очков. Его длинный нос загибался книзу, а брови кверху, отчего казалось, что в воротнике белого халата поселилась летучая мышь с большими водянистыми глазами. Старик открыл небольшую сумку и, достав оттуда пару ампул, принялся протирать спиртом хрупкие горлышки.

– Боюсь, вы ошиблись в диагнозе.

Чингачгук, угрожающе заворчав, сделал шаг в сторону Принца. Доктор спросил вежливо и удивленно:

– Вы врач?

– К сожалению нет, – честно сознался Принц: – но зато я был знаком со многими выдающимися медиками. У вашего пациента типичный случай отравления спорыньей.

Корабельный доктор еще несколько раз протер стеклянную ампулу, потом машинально отломил ее стеклянную верхушку. Но даже не сделал попытки набрать желтоватый раствор в шприц, уже выложенный рядом на белоснежном полотенце, постеленном прямо на гнилые доски. С интересом поглядел на Принца и жестом попросил амбала в маске и с автоматом пока пленника не калечить:

– Вы можете обосновать свое мнение, коллега?

– Благодарю вас, коллега, – вежливо откликнулся Принц, – я попробую, если позволите. Не так давно и совершенно по другому поводу, Сергей Вихорь, – он церемонно склонил небритую голову в сторону приятеля, как будто представлял того, одетого в ошметки костюма, и подвешенного, словно на дыбу, на посольском приеме. – мой добрый приятель, по моей просьбе разыскивал для меня специалиста по генной инженерии. Он нашел такого в Московском университете. Вам доводилось бывать там, коллега?

– К сожалению, нет, – корабельный доктор отложил свои инструменты и, забыв о лежащем рядом Грине, повернулся. Очень внимательно слушая.

– Профессор Файнберг, – веско, как божье имя, выговорил Принц: – по всем отзывам крупный ученый. Но мой друг Вихорь порой действует не слишком обдуманно. Он узнал, где работает Файнберг. Но не озаботился посмотреть в Интернете. Из расписания занятий московского университета мне стало ясно, что профессора в Москве нет. А дополнительные справки позволили установить, что нет его и в России. Два года назад, получив соответствующий грант, профессор выехал на работу за рубеж. На моей родине, увы, не всегда умеют ценить ученых.

– Так вот почему… – фыркнул почетный денщик Российской Федерации.

– Это прискорбно, – коротко согласился доктор.

– Через некоторое время я снова услышал о Файнберге. Муж одной моей знакомой, оказывается, работал с ним в лабораториях НАТО, что в Иллинойсе. Вы, кстати, не бывали в Иллинойсе?

Доктор ничего не ответил, но весь его вид показывал, что ему интересно.

– Мой знакомый работал под руководством профессора Файнберга именно в лаборатории генной инженерии, где разрабатывался анатоксин спорыньи. Знаете, как его производят? Берется бактерия, любая, самая неприхотливая, которая размножается где угодно, дай ей только волю. Например сенная палочка. В одну их таких бактерий вводится дополнительный ген, вырабатывающий белок, связывающий яд. Бактерии размножаются. Вот их две, вот четыре, через несколько часов уже миллионы. И каждая вырабатывает…

– Я знаю методику, – сказал врач и, отстранив Чингачгука, медленно подошел к Принцу: – у меня не так много времени на теоретические споры. Но если вы настаиваете, чтобы я ввел вашему друга анатоксин…

– Вы меня неверно поняли, – кротко возразил Принц: – мой друг, капитан Грин не нуждается во введении анатоксина и вообще в ваших уколах. Команда его корабля сошла с ума в течение не более, чем четырнадцати часов после отплытия. Именно столько нужно бактерии сенной палочки, чтобы в обыкновенной питьевой воде…

– Прошу прощения! Вы говорили о производстве анатоксина.

– Верно. Но профессор Файнберг сделал правильное предположение. Если противоядие могут производить бактерии, то почему бы не поручить тем же самым бактериям производить смертельный яд? Генномодифицированным бактериям. На «Мистрайзе» и на всех других захваченных пиратами судах еще в порту такие бактерии добавлялись в закачиваемую воду. Этакие психоделические мины замедленного действия.

– Достаточно, – резко сказал врач: – вы меня не убедили.

Чингачгук сделал размашистый шаг к Принцу. Но застыл, увидев, как тот, прямо из полулотоса поднимается на ноги, пружинисто, быстро, и без малейших помех со стороны слабо звякнувшей цепи. Секунду пират тупо смотрел, как Принц достает из за спины одну руку, другую, потирает их словно с мороза.