Кремлевский опекун

– В любом случае совсем скоро откроется реальная возможность перевести процесс в совершенно иную плоскость, – вдруг вслух произнес Багрянский.

– Вы о чем? – уставилась на него Марина.

Лев поймал себя на мысли, что только что ретранслировал слова Бахтина, сказанные им несколько дней назад при обсуждении планов, когда вся команда, собравшись на совещание, поняла, что времени в обрез.

– Так, можно сказать, мысли вслух.

На какие-то мгновения Багрянский вообразил себя адвокатом, «забыв» сообщить своей спутнице, что лишь повторяет мысли Бахтина.

– Поскольку обвинение неизбежно упрется в объективные трудности, им надо придумывать что-то новенькое. Иначе Бахтин вынудит суд обсуждать не столько степень виновности подсудимого, сколько правомерность его привлечения к уголовной ответственности.

Журналистка посмотрела на Багрянского еще с большим уважением.

– Это я вам лишь пересказываю мысли нашего академика юриспруденции, с которым вы, кажется, так жаждали познакомиться, – нашел в себе силы признаться Лев.

Прозвучало ревниво и неубедительно.

– Что еще вам рассказывал господин Бахтин?

– Это не столь важно. Тем более скоро сможете сами у него спросить. «На самом деле как раз это было весьма важно. Молодец все-таки Бахтин, когда на том „плановом“ совещании предугадал действия обвинения».

«Со стороны наших противников не исключены и даже вероятны всевозможные провокации, вплоть до прямого давления или на Сироткина, или на Уфимцеву, – предположил тогда он. – От этой публики, стоит ей хоть самую малость прищемить хвост, можно ожидать всякого. Но и мы в течение нескольких дней найдем весомые аргументы, позволяющие окончательно дискредитировать весь этот процесс, попахивающий средневековой инквизицией».

– Лично мне жаль девушку, – с грустью, совершенно не присущей профессиональному цинику, каким он был на самом деле, признался журналистке Багрянский.

– Что вы имеете в виду?

– Видите ли, Мариночка, адвокат вовсе не уверен, что ее психика выдержит подобную нагрузку. И этим может воспользоваться обвинение.

– Что же можно предпринять?

– К сожалению, Бахтин здесь бессилен. Он не может и не вправе изолировать ее от судебного процесса, забрать, например, из дома Добровольского. Разумеется, на законных основаниях.

– А на незаконных?

– Это будет немедленно использовано против Сироткина и линии защиты в целом. Разрушит всю стратегию.

Марина сочувственно взглянула на Багрянского, понимая, что его гложет. Ему явно, как и его друзьям, очень не хотелось оставлять ни Настю, ни Димку в эпицентре начавшейся схватки с неизвестным и коварным противником. Но если Сироткин был под судом и тут уже ничего нельзя было поделать, то хотя бы с Настей, может, удалось бы что-то придумать. Ее уже и так использовали как удобную приманку. Почему бы не предположить, что версия о ее изнасиловании тоже входила в чью-то стратегию?

Во всяком случае, до тех пор пока не станут ясны подспудные механизмы, приводящие в движение судебную мясорубку, возможно всякое.

– Представляете, Мариночка, не прошло и десяти дней, как предсказание Бахтина сбылось. Обвинение все же нашло веревку, чтобы накинуть ее на Сироткина. Надо же придумать?! Она не сознавала, что, простите, трахаться плохо. А он, видите ли, этим воспользовался. Вы, Мариночка, еще раз простите, надеюсь, знаете, что трахаться – это плохо?

– Не шутите так, коллега, а то даже не знаешь, что ответить. В одном случае непременно можно угодить в категорию дур. В другом случае – в категорию девочек по вызову.

– Я предпочел бы категорию всё понимающих девочек. Вас это устроит?

– Меня устроит, что вы поможете взять интервью у Бахтина! – парировала журналистка.

– Вот вы и сделали свой выбор, милая. А даст Бахтин вам интервью или нет, я не знаю. Это зависит от вас, коллега. Он взрослый мальчик. Даже старше, чем я. Хотя жена у него молодая. Вот познакомить вас – это пожалуйста.

Всю обратную дорогу в Дом культуры Багрянский и журналистка шли молча. Нежно взяв своего спутника под руку, Марина уже, возможно, размышляла о будущем интервью, а Багрянский гадал, как будут разворачиваться события дальше.

Надо подсказать Духону, чтобы комиссию медиков-экспертов возглавил доктор Табачников. А что? Главврач Европейского медицинского центра. Как раз хорошо, что не психиатр. Зато авторитет! А если начнут артачиться, Бахтин предостережет противников обращением в Европейский суд. Только так!

Вечернее заседание суда началось с того, что защита вновь потребовала к свидетельскому креслу опекуна детей, подполковника в отставке Добровольского.

– Что так? – вяло поинтересовался прокурор Гришайло. – Неужели теперь у защиты появились новые аргументы? Случайно не те, о которых упомянули в СМИ?

– Придет время, уважаемый Виталий Титович, узнаете.

Но судья Зуева категорически возразила против вызова этого свидетеля.