Кремлевский визит Фюрера

Геринг соглашался лишь на Дувр. Тем более что командование группы армий требовало разрушения Портсмута и острова Уайт за несколько дней до высадки десанта, и толстый Герман ворчал, что он не наседка, а если и наседка, то пусть ОКХ найдет такого петуха, чтобы он помог Герингу срочно высидеть сотню-другую пикировщиков взамен тех, которые он потеряет на предварительной обработке «томми».

В штабе 9-й армии никак не могли решить, отправлять ли тыловые части во втором эшелоне или лучше сразу погрузить тяжелую артиллерию.

Артиллеристы обращали внимание на то, что пристрелка невозможна, потому что при артобстреле обваливаются меловые берега.

Флот жаловался на сложности с противовоздушной обороной, с тралением мин, с прикрытием флангов десантов и с прочим.

Впрочем, Герман был как Герман, флот как флот.

Редер кивал на люфтваффе, Геринг — на погоду.

Более беспокоило то, что неясными были общие перспективы десанта…

На следующий день, 14-го, фюрер опять созвал совещание по «английской» проблеме…

— Господа! Десант нужен, но мы не должны связывать себя каким-то определенным сроком. В политической жизни нельзя рассчитывать на стабильное положение. Всегда возможны неожиданности…

Возражать никто не собирался, и он продолжал:

— Наиболее отрадно то, что мы достигли наших успехов без больших потерь, и противнику должно быть ясно, что его расчеты на наше истощение провалились. Это должно быть ясно и России, которая, похоже, ожидала обратного… Однако длительная война для нас нежелательна…

Генералы старались понять, к чему клонит фюрер, а он пояснил:

— С одной стороны, предпосылки для операции «Зеелеве» еще не созданы. С другой же — наш отказ от десанта не останется в тайне и даст противнику психологическое облегчение, поэтому мы не должны прекращать подготовки…

Он умолк, затем осведомился:

— Ваше мнение, Редер?

— Да, риск велик… До конца сентября положение в лучшую сторону не изменится, и надо ориентироваться на 8 октября. — Редер поколебался и добавил: — Если авиация одержит полный успех, можно будет даже отказаться от проведения десанта…

— Скорее его надо проводить под защитой дымовой завесы, не связывая себя погодными сроками, назначенными флотом, — возразил Браухич…

Однако реально вопрос с десантом оставался открытым, зато пришлось начинать подготовку для отправки в Ливию танкового корпуса.

ИМЕЛИСЬ проблемы и в Францией…

Французская кампания, как строго ее ни оценивай, была проведена немцами блестяще. Ошибок хватало, но, как известно: «Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить…»

По французским «оврагам» вермахт прошел успешно, и удовлетворение фюрера выразилось в том, что 19 июля он дал рейху небывалое ранее количество генерал-фельдмаршалов— девять! Ими стали Браухич, Кейтель, Рундштедт, Бок, Риттер фон Лееб, Лист, Клюге, Вицлебен и Рейхенау. Геринг же получил звание рейхсмаршала.

Да, Франция была завоевана новыми маршалами и их войсками «вчистую», но это была не Польша с любой точки зрения. Брать на себя управление всей Французской колониальной республикой-империей фюрер не имел ни желания, ни возможности… Поэтому немцы на северной половине Франции ввели режим прямой оккупации, а южная, меньшая «половина» осталась под юрисдикцией правительства Петэна.

Престарелый 86-летний Анри Филипп Бенони Омер Жозеф Пе-тэн стал маршалом Франции еще 21 ноября 1918 года и, несмотря на пышную вереницу имен, был сыном крестьянина. Командующий французскими армиями в Первую мировую войну, военный министр в 1934 году, Петэн в момент национальной катастрофы — 16 июня 1940 года — стал премьер-министром, и перед немцами капитулировало именно его правительство. Министром иностранных дел у Петэна стал один из многочисленных французских экс-премьеров — Пьер Лаваль.

Лаваль сразу после начала войны выдвинул идею сепаратного мира с Германией и организовал «заговор бывших премьеров» — Кайо, Фландена, Шотана и, естественно, Лаваля… Этот «квартет» уже тогда выдвигал Петэна на пост главы государства.

2 июля правительство Петэна переехало в небольшой курортный городок Виши в Центральной Франции, в 300 километрах южнее Парижа… Стоящий на берегу реки Алье Виши был знаменит своими целебными источниками еще с римских времен… И вот в этом чудесном уголке, рае для больных почечными и желудочными болезнями, Национальное собрание Франции 569 голосами при 80 голосах «против» и 17 воздержавшихся 10 июля передало Петэну всю полноту власти на неоккупированной территории Франции. И в политический мировой словарь вошло понятие «режим Виши»…

Петэн стал президентом Французского Государственного совета, Лаваль— премьером и позднее— министром иностранных дел, а министром национальной обороны оказался Максим Вейган.

Неугомонный генерал де Голль в это время собирал в Лондоне вокруг себя «Свободную Францию».