Кремлевское кино (Б.З. Шумяцкий, И.Г. Большаков и другие действующие лица в сталинском круговороте важнейшего из искусств)

А потом смотрели «Золотой ключик», только что законченный фильм Александра Птушко, сочетающий в себе игровое кино с мультипликацией, как в «Новом Гулливере», фильме, принесшем этому режиссеру всемирную славу. Большаков смотрел на экран, и ему хотелось смеяться над каждым кадром, как смеются две Светы и один Юра, настолько хороша картина, а главное, столь сильно его переполняла радость и предвкушение грядущей новой работы, куда более яркой, чем все прежние, обещающей множество новых встреч с главным зрителем Страны Советов, интереснейшим собеседником. И, дай бог, единомышленником!

Все-таки работа в Управлении делами Совнарокома сковывала творческую натуру Ивана Григорьевича, и под утро, возвращаясь домой из Кремля, он слышал в душе слова учителя Коваленко, роль которого так хорошо исполнил Михаил Жаров:

— Эх, свобода, свобода! Даже намек на ее возможность дает душе крылья!

^{Проект постановления СНК СССР «Об образовании Комитета по делам кинематографии при СНК СССР». (Утвержден постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) от 23 марта 1938 г.) 23 марта 1938}

^{Подлинник. Машинописный текст. Подписи — автографы И. В. Сталина, В. М. Молотова, А. А. Андреева, А. А. Жданова, С. В. Косиора, Н. И. Ежова и К. Е. Ворошилова, правка — автограф И. В. Сталина. [РГАСПИ. Ф. 17.Оп 163. Д. 1188. Л. 74–81]}

^{Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «Об улучшении организации производства кинокартин». 23 марта 1938}

^{Подлинник. Машинописный текст. Подписи — автографы И. В. Сталина, С. В. Косиора, В. М. Молотова, А. А. Андреева, А. А. Жданова, Н. И. Ежова и К. Е. Ворошилова; правка — автограф И. В. Сталина. [РГАСПИ. Ф. 17.Оп 163. Д. 1188. Л. 83–87]}

Глава семнадцатая. Сталинская

Весна, весна, чудесная весна! Еще неделька — и Первомай, все зазеленеет, а сейчас уже теплынь, и можно ходить нараспашку, вдыхать в себя дивный воздух и радоваться жизни, как эти люди, весело стекающиеся в здание на Васильевской улице, где семь лет назад, в мае 1934 года, открылся Дом кино, быстро ставший знаменитым и любимым для москвичей.

О чем там они щебечут, подходя к подъезду?

— Интересно, сам-то приедет?

— На Пречистенке не был.

— Но к нам-то у него особое отношение.

— Вдруг окажет честь?

На Пречистенке, она же Кропоткинская, в Доме ученых вчера и позавчера вручали премии ученым и изобретателям, многие из них — с мировым именем: Виноградов и Капица, Орбели и Лысенко, Обручев и Бурденко, всего более полусотни человек.

Но сегодня здесь, на Васильевской, будут вручать кинематографистам, а кино он очень любит, в Кремле собственный кинотеатр, постоянно туда ходит по ночам. Неужели не приедет?

Да как не приедет, вот же он!

Моментальное милицейское оцепление, и сам Сталин выходит из своего служебного «паккарда», он в легкой шинели нараспашку, а под шинелью — праздничный белый китель и белые брюки, заправленные в зеркально начищенные сапоги. Усы как орлиные крылья, брови черные, а в волосах уже много серебра, да и немудрено, в позапрошлом декабре Иосиф Виссарионович отметил шестидесятилетие. Тогда же он и затеял премию своего имени. Была имени Ленина, Ленинская, теперь будет имени Сталина.

Рядом с ним — Ворошилов и Молотов, а еще высокий красавец, похожий на американского киноактера, самый элегантный из всех, это председатель Комитета по делам кино Большаков, он на голову выше своих высокопоставленных начальников и потому немного наклоняется, что-то им говоря.

Семисотместный зал взорвался аплодисментами; кто уже сидел, вскочили, как на пружине.

— Слава великому Сталину! Да здравствует Сталин!