Крепь

В штабах царила растерянность, из-за которой авангарду одного из корпусов первой армии просто забыли сообщить о начале войны и не передали приказ отступать. Этот отряд под командованием генерала Дорохова чудом выскользнул из окружения, а потом, после нескольких изнурительных маршей, соединился с армией Багратиона. Как раз в день, который описывается в этой главе, где-то здесь же, неподалеку от Воложина, он повстречался с казаками Платова. Итак, если растерянность царила в штабах, то простые участники войны тем более не могли иметь какого-то целостного понимания того, что же на самом деле происходит. Однако именно из их поступков – участников, ведомых чаще всего своими простыми интересами, и складывалось то, что потом станет историей и войдет в учебники.

Вот и Амир отнюдь не был озабочен вопросом – смогут ли соединиться русские армии и дадут ли они французам сражение. Другие свежие и очень сладкие воспоминания занимали его голову. Но он, тем не менее, вел за собой затеявшего этот их авантюрный поход Тараса, каким-то своим чутьем определив, где именно нужно свернуть с испещренной мокрыми колеинами дороги на проселок. И уже через несколько минут они действительно нагнали обоз. Одно слово – ловчий!

Глава 12 …Нясі ўсе, штоў возе!

Впрочем, догонять обоз не было необходимости, он стоял на месте. Три десятка довольно упитанных волов, которым, очевидно, предназначали печальную участь самим идти за каким-нибудь полком до того места, где их решат съесть, дисциплинированно ждали какого-нибудь приказа, хлопая хвостами по назойливым кровососам и пережевывая свою нескончаемую жвачку. Но приказа не было, старшим в команде оставался худой рыжий пес, сбившийся с ног и сорвавший голос в попытках вернуть в строй ту часть поголовья, которая уже начала разбредаться в лесу. Туда же въехали несколько лошадей, запряженных в подводы, груз на которых был прикрыт таким же вощеным холстом, из которого в русских пехотных полках любили шить всевозможные чехлы. На некоторых подводах холст, зацепившись за ветки, был уже где наполовину, а где и полностью сорван, и секретный военный груз был открыт для обозрения. Без труда можно было заключить, что это бочки. Причем, бочки весьма вместительные.

– Ай, братки мои! Не надурил корчмарь… – пробормотал Тарас, сползая с седла. Оглянувшись по сторонам и никого не увидев (место вообще со всех сторон было прикрыто лесом), он подошел к одной из подвод и машинально потянул за повод лошадь, чтобы вывести ее из тупика, в который та сама себя завела.

– Тут бочек с тридцать! – пьяным глазом, тем не менее, практически безошибочно прикинул Тарас. Одно слово – чашник!

– А что в бочках, может, порох? – проявил, наконец, интерес нашедший все это добро ловчий Амир.

– Так сейчас узнаем! – уверенно сказал Тарас, отвязывая от одной из повозок ведро, на треть заполненное дождевой водой. Ласково похлопав по крупу лошадь, он забрался в подводу, качнул стоявшую в ней бочку.

– Не, не порох. Штось жидкое, – заключил он и, ловко вывернув деревянную пробку вверху бочонка, поднес к открывшемуся отверстию свой широкий нос. Амир с интересом наблюдал за реакцией товарища. Тот выдержал долгую паузу, во время которой и рыжая собака притихла, так же выжидательно уставившись на Тараса, и даже волы, казалось, перестали ломать сучья и тише стали хлопать хвостами. Это не было ни восторгом, ни разочарованием, скорее, строгая озабоченность обозначилась на лице Тараса, когда он коротко сказал:

– Горелка.

Впрочем, это стоило еще проверить. И Амир, ни слова не говоря, помог товарищу наклонить бочку, чтобы часть ее содержимого несколькими булькающими отрыжками перелилась в ловко подставленное ведро.

Первым сделал несколько глотков прямо из ведра, как и положено, чашник, и озабоченность на его лице, наконец, сменилась некоторым удовлетворением.

– Не сивая, оковитая, – определил он и с хрустом откусил половину свежего огурца, неизвестно откуда появившегося у него в руке.

– Дай! – неожиданно потребовал Амир, видно, день для него выдался очень незаурядным. Дождавшись, когда приложившийся к ведру Амир перестанет, передергиваясь, вертеть головой, Тарас сунул оставшуюся часть огурца ему прямо в рот.

Пора было принимать решение. По крайней мере пес, переставший носиться по лесу и с облегчением передавший ответственность за судьбу обоза людям, ждал от них именно этого, деловито присоединившись к их компании.

– Я знаю, что с этим делать! – твердо сказал Тарас. – Тут до Ракова верст десять, не боле. В Ракове купцы – самые ушлые, черта не боятся. Мы им все это продадим за треть цены, не за треть, так за четверть, за четверть возьмут, набьем торбы полные денег и айда дальше в Несвиж, пана искать.

Тарас кивком головы указал, в какую сторону они поедут. Амир несогласно помотал головой и указал пальцем совсем в другом направлении.

– Раков там. И Несвиж в ту сторону. Получим гроши, заберу из корчмы Веронику себе, – сказал он, тем самым подтвердив свое участие в предприятии.