Крепитесь, други!

По окончании второй «операции» он стал человеком, имеющим начальный капитал. Это еще не деньги. Деньги должны работать. А вот в том, что дерзкая афера удалась дважды, что пережитый им гибельный «трус» не обагрил его рук и принес целое состояние, явственно ощущалась благосклонность судьбы, обязующая его взрастить взамен нечто прочное и благотворное. В бытность свою на северах, в заливе близ Кандалакши, где стояла его часть, приметил он, бог знает зачем, ладно работавший заводик стройматериалов — гранитной крошки, щебня и гравия. Даже память о Кольском полуострове, искристый кусок розового гранита, взял из его отвалов. Нельзя сказать, что свет сошелся клином на приполярном сельце, или что валяльное производство под Верхней Салдой сулило меньший размах — отнюдь нет. Просто, из многих равенств следует брать то, куда тянется душа.

Он выбрал.

За окном было черно. Колеса стучали и словно ворочались под вагоном, бились и валились друг на друга. Резкие пристанционные огни слепили даже через простыню. Уже через сутки вновь увидит он неяркое небо без солнца, розовые, пересыпанные снегом и поросшие соснами гранитные увалы в косом, всегда вечернем зоревом освещении, ледяные зеленые торосы в заливе, низкий, грозный Млечный путь над головою, и холодное полыхание северного сияния.

«Да, — подумал он, поворачиваясь под теплым одеялом лицом к стенке, спиной к синему потолочному ночнику. — Коли есть на мне грех перед той Валентиной, то я искуплю его, расплачусь когда-нибудь, ей-богу. Только бы споро пошло. Собственное дело — не хухры-мухры, как говорится, а хрю-хрю. Да».

Митяй появился в агентстве незаметно. Посидел в одной комнате, у Екатерины Дмитриевны, заскучал в тамошнем обществе и сел за свободный стол в другой комнате. Народу здесь было мало, лишь Шурочка да Максим Петрович, потом пришел Виктор. Увидев, что стол его занят, хлопнулся на место Агнессы. Шурочка поговорила с новыми клиентами, позвонила двум-трем старым, условилась о встрече и стала собираться в путь.

— Нравится наша работа? — спросила приветливо у новичка.

К новичкам здесь привыкли, как к бесплатному развлечению, потому что каждый из них был непохож на другого и чем-то интересен. У этого, к примеру, была очень модная прическа «горшком», когда русые сыпучие волосы растут до середины затылка, а ниже побриты чуть не наголо.

— Нормально, — кивнул Митяй. — Сколько в месяц?

— Чего сколько? Звонков или денег?

— Денег, конечно.

— Как постараешься. Двенадцать процентов от суммы договоров.

— А кому остальное?

— Сорок процентов берет газета, остальное… не наше дело. Каждый делает лишь свой бизнес.

Митяй хмыкнул.

— Ничего себе, бизнес. Двенадцать процентов!

— В других местах вообще по шесть дают, а люди работают.

Она увязала цветастый платок поверх пальто и ушла. В комнате остались мужчины. Виктор никак не мог бросить «Каскад». Почему-то казалось, что была необходимость в том, чтобы знать, что происходит здесь каждый день. После блистательного договора на целую страницу без скидок он мог без зазрения совести бить баклуши на глазах у всего агентства, потому что таких денег хватает на полгода, а звание суперсоветника, как не крути, у него не отнимешь… И проще было зайти, перекинуться двумя-тремя словами, даже прозвонить прежних клиентов, их свеженьких звонкоголосых секретарш, чем опасаться неведомо чего.

А чувство опасности не проходило.

— Где здесь курилка? — спросил у него Митяй.

— Пойдем вместе.

Они спустились по лестнице. Митяй, щуплый, вертлявый, спускался вприпрыжку, словно пританцовывая.

Строители успели поставить глухую перегородку подальше по коридору, а поближе к торцу построили другую, с дверью, для переговорной комнаты. Ни обоев, ни мебели еще не было, стояли два стула из верхних комнат. Виктор сел и посмотрел на быстроглазого малого.

— Работать пришел?

Тот дернул щекой.

— На пробу, да вряд ли останусь. Эту рыжую, я смотрю, стригут здесь, как овцу, а она блеет от удовольствия. «Мой би-изнес!» Двенадцать процентов! Ничего себе, ага? — его глаза обежали Виктора, его новый «прикид». — Ты тоже так вкалываешь?

Виктор усмехнулся.

— Со мной особый расчет.

Митяй понимающе кивнул русой головой.

— Знаешь анекдот?

— Ну?

— Приходит один наниматься в уборщики. Ему дают штуку баксов в месяц. «А что так много?» — удивляется он. «А ты думаешь, здесь только мусор убирать придется?»… Ага?

— Нормально.

— Не хочешь познакомиться кое с кем? — невзначай спросил Митяй.

— Чем они интересны?

— Да так. Из одного рубля делают два всего за неделю.

— Что ж тебе не сделали?

— Сделают. Где тебя можно найти?

— Зачем?

— Да хоть денег занять. У меня ни копейки.

Виктор достал сто тысяч.

— Бери. Разбогатеешь — отдашь.

— Ага. Новыми, после Нового года.

Они поговорили еще немного и поднялись наверх.

Часть вторая