Крепкая семья (СИ)

  Ей вообще обижаться на судьбу грех. Мать с отцом еще живы и даже бабушка. Поддерживали единственную дочку и внучку всеми силами. Помогали ощутимо: на двух Людкиных огородах работали, в финансовой поддержке никогда не отказывали.

  Личная жизнь тоже в порядке: с мужем Вовкой она жила хорошо, восемнадцать лет вместе. В поселке Иваньково Мичурины считались крепкой семьей. Вовка - ладно сбитый, рыжий, конопатый, но симпатичный, был на четыре года моложе. Не пил, не курил и, вроде, не гулял. "Вроде" - слово для осторожности. Никогда не знаешь у русских мужиков... Во всяком случае, разговоры о нем, как о "кобеле", в поселке не ходили.

  Соседи говорили: Людка мужа в лотерею выиграла. И точно. Он со всех сторон положительный - хозяйственный, деловой, мастер на все руки. От отца научился. Тот тоже за любую работу брался, и все у него получалось как следует. Отец всю жизнь проработал на заводе шофером, а потом почему-то повесился. Пил, правда. Слава Богу, Вовка в этом смысле не в него пошел, почти не употреблял - рюмку на праздник, не больше. К тому же верующий, в отличие от жены. Хотя на этой почве разногласий у них никогда не возникало.

  Они вообще ссорились нечасто. Когда муж не пьет, не гуляет, не бездельничает - какие претензии можно предъявить?

  Людка не предъявляла. Она его по-настоящему любила, а не только ради детей вместе жила.

  Но сегодня была на взводе: сидела на диване, поджав ноги, и ожесточенно давила на кнопки пульта, не вникая в программы. Почему на взводе? Потому что праздник - День Святого Валентина. Каждая жена вправе ожидать от мужа хоть маленького, но знака внимания. Чего-нибудь романтичного, пусть недорогого, но ощутимого. Вроде цветочка или коробки конфет. А Вовка не только ничего не подарил, но и сам еще не соизволил явиться. Про подарок, небось, даже не подумал. Теперь и напоминать бесполезно - десять вечера, магазины давно закрыты.

  Из вредности Людка решила вообще ничего не говорить. Если не догадается, пусть пеняет на себя. Она просто обидится и уйдет спать одна. На неделю. Нет, дня на два-три. Перебарщивать с наказанием тоже нельзя. Не в том она положении. В наше время за мужиком глаз да глаз нужен. Кругом полно одиноких и разведенок, которые только и ждут момента, чтобы увести чужого мужа из семьи. Потому не следует надолго отлучать мужчину от супружеской постели. Опасно. Вмиг переманят. Они, эти одинокие, голодные...

  На долгое отсутствие в День Всех Влюбленных у Вовки имелась уважительная причина. Не так давно он занялся предпринимательством. Уволился с завода, где раньше трудился шофером, и, взяв в аренду грузовик, двадцатилетней давности ГАЗ, теперь трудился на себя. Подряжался ко всем, кто попросит - на стройку материалы привезти, мебель на другую квартиру переправить, картошку на зиму заготовить, да мало ли чего. Без дела не сидел.

  Заработки были бы неплохие, если бы не одна вещь. После развала Союза экономика пошла по капиталистическому пути, который сопровождался не только положительными изменениями. Появился новый вид криминала под иностранным, ранее не известным на Руси названием - рэкет.

  Началось с того, что правительство решило отказаться от советской уравниловки, ввести либеральную меру: разрешить гражданам работать в частном порядке. Раньше, при социализме, таких "цеховиков" и "фарцовщиков" беспощадно сажали в тюрьму. Теперь их величали предпринимателями и всячески поощряли, лишь бы они делились с налоговой.

  Новый закон выглядел прогрессивным и подразумевал лучшие намерения: дать возможность активной части населения зарабатывать честным трудом. Теперь люди могли сами определять уровень зарплаты, который зависел только от собственной трудоспособности. Но, как часто бывает, на хорошую меру тут же нашлась контр-мера. У преступного мира.

  Неизвестно откуда - из небытия, из воздуха или из чертова подземелья материализовались рэкетиры. Они следили за предпринимательским бизнесом, прикидывали доходы и в один прекрасный день являлись за оброком. Прямо по сценарию из фильмов об американских профсоюзах. Или мафии, что, наверное, одно и то же.

  Рэкетиры нагло заявляли: либо платишь нам часть доходов, либо пожалеешь, что начал. В награду за дележ они предоставляли защиту от других посягателей на чужой каравай. Называлось "крыша".

  Новые термины и способы вымогательства поселковые узнавали из новостей по телевизору. Местные предприниматели не волновались, надеялись, что в поселке, затерянном среди лесов, рэкет их не найдет. Это в далекой Москве бардак, так им и надо. Они всегда жировали, а нам приходилось за той же колбасой, которую на областном мясокомбинате производили, в столицу ездить.

  Московский рэкет до них и впрямь не добрался - масштаб не тот, зато добрался местный, из областной столицы, до которой было 15 километров.

  Куда смотрела милиция? Милиция не вмешивалась. Или вмешивалась, но к своей выгоде, ведь в те времена зарплату бюджетники получали нерегулярно. Милиционеры "крышевали" не честных частников, а наглых рэкетиров.