Крепкие узы (ЛП)

Она поставила бутылочку на стойку и развернулась к нему всем телом, удобнее устраивая ребенка на плече.

— Проблема вовсе не в необходимости ожидания свадьбы. Да, я не согласна, но подождать я готова. Если ты в самом деле этого хочешь. Но все это ожидание дало мне почву для размышлений…

Лицо Коннора стало еще более непроницаемым.

— И к какому решению ты пришла? — тихо спросил он.

Минако вздохнула и отвела взгляд.

— Что я не знаю, хочу ли я выйти за тебя.

Чибиуса оказалась расстроена чем-то и принялась хныкать, поэтому Мине потребовалось несколько минут, чтобы ее успокоить. Коннор молча наблюдал за действиями Минако, после чего выпрямился и скрестил руки на груди.

— Я догадывался, что ты скажешь что-то в этом духе, — наконец произнес он, когда малышка успокоилась. — Я понимаю.

— Куда ты пошел?

— Я… — начал он, затем остановился, а его руки беспомощно упали. — Я должен уйти.

— Зачем? — потребовала ответа Мина. — Вот об этом-то я и говорю. Ты просто уходишь. Я вижу тебя не больше часа за всю неделю. Этого недостаточно!

Коннор не обернулся, но его голова поднялась.

— И я не знаю, хочу ли я выйти за тебя, потому что не знаю, поменяется ли что-нибудь в этом случае, — продолжила она. — Буду ли видеть тебя? Я так сильно скучаю по тебе, что не могу этого выносить! Поэтому тебе надо выбрать, Коннор Стерлинг — или твоя работа, или я.

— Ты хочешь, чтобы я проводил с тобой больше времени?

— Да, елки-палки.

— И все?

— Да, Коннор, все.

Коннор развернулся, его лицо все еще оставалось нечитаемым. Он уставился на нее.

— Я уволюсь сегодня.

А теперь настала очередь Минако уставиться на него.

— Что?

— Я уволюсь, — повторил он. — Меня практически назначили главным консулом, но, если все дело в этом, то…

— Ты не можешь уволиться с работы!

— Но ты же только что сказала… — начал Коннор, слегка склонив набок голову (а это, как научилась определять Минако, является признаком крайней степени замешательства).

— Ты перестанешь быть таким глупым?! — она треснула его по плечу в порыве эмоций. — Слушай сюда. Нет никакой необходимости в том, чтобы увольняться с работы и терять пост главного консула. — Ты же мечтал об этом с детства.

— Это не совсем…

— Я сказала слушай!

Коннор замер.

— Итак, — Мина заговорила заметно тише, чтобы не переполошить Чибиусу. — Я не хочу, чтобы ты уходил с работы. Я не хочу, чтобы ты менял всю свою жизнь ради меня. Мне всего лишь нужно, чтобы ты проводил со мной чуточку больше времени, чтобы я знала, что не безразлична тебе. Или что ты уверен в нашем будущем. И что я не проведу остаток лет, гадая, куда подевался мой мужчина. Понятно?

Коннор глубоко вдохнул, а потом невероятно медленно выдохнул.

— Я так испугался.

Мина моргнула. Невозможное только что сорвалось с губ Коннора.

— Что ты сказал?

— Я испугался, — повторил он, потирая лоб рукой (жест, который сигнализировал состояние, близкое к панике). — Я думал, ты хочешь расстаться.

Минако смерила его взглядом.

— О чем ты…

Он вскинул руку.

— Я… У меня не так много близких, Мина, — произнес он неожиданно ровно. За все двенадцать месяцев, что она знала Коннора, это оказался, наверно, первый раз, когда он заговорил о своей личной жизни, и потому она из последних сил сдерживалась, чтобы не перебить его.

— Я безусловно думаю о Мамору и остальных как о своей семье, но на самом деле… Ммм… Кроме тебя…

— У тебя… нет семьи?

Коннор взглянул на нее, и Минако стоило больших усилий, чтобы не подойти к нему. Внезапно, все приобрело смысл. Ей не хотелось рушить этот момент, но она должна была знать.

— Что случилось?

— Не знаю, — ответил он. — В отличие от Мамору и Макото, я никогда не знал своих родителей. Моя мать лишь мельком знала отца, но, по какой-то причине, она приняла решение выносить меня.

Минако почувствовала ком в горле и защипавшие глаза. Его тон казался отстраненным, даже менее эмоциональным, чем обычно.

— В общем, она умерла при родах. Первые три месяца я провел в госпитале, а все остальные года уже в приюте.

— Ты никогда…

— Волосы, — улыбнулся он, демонстрируя прядь длинных волос. — Они всегда были такого цвета. Полагаю, это отталкивало возможных родителей.

Она попыталась рассмеяться, но смешок получился вовсе не таким радостным, как она рассчитывала. Она вздохнула, совладав с собой, и притянула его ближе за край рубашки.

— Почему ты никогда не рассказывал?

— Прости, — прошептал он, прислонившись щекой к ее лицу.

Чибиуса запротестовала и вновь расплакалась. Минако поспешно отстранилась, вытерла слезы и принялась успокаивать дитя.

— Что ж, по крайней мере, теперь я знаю, почему ты не представил меня родителям, — пошутила она. — А то я начинала беспокоиться.

Он странно взглянул на нее.

— Что?

Он вытянул вперед ладонь и бережно дотронулся до ручки Чибиусы.

— Я тут подумал… — сказал он мягко, наблюдая за тем, как малюсенький кулачок обхватил его палец.

Минако улыбнулась и чмокнула его в щеку.

— Итак, — она повесила его плащ на вешалку у двери. — Мы посмотрим мой любимый сериал, а ты займешься ребенком, ведь я, в отличие от некоторых, должна готовиться к выпускным.

— Боже, Рей, ты выглядишь великолепно.