Крепость на реке

– Еще какие. У нас в поселке столько женщин, что я просто удивлен, как под матриархатом не оказались. Условия не ахти, скажу честно, вот и приходится задабривать парфюмом да прокладками разными. Прошу простить за подробности. Плюс это очень хороший меновой товар с другими анклавами землян.

– А где мужчины? – полюбопытствовала все та же брюнетка. – А кого среди магов больше – мужчин или женщин?

– Мужчин, наверное. Знаешь, я как-то не считал.

– А ты точно главный маг? – хитро улыбнулась Эля.

– Точно, точно. И если намекаешь, что я обманываю или очень плохой начальник, раз не знаю своих подчиненных, то тебе сначала нужно пожить у нас. Только глава, которого мы зовем Медведем, сидит в штабе, а все прочие начальники носятся сломя голову по округе или стоят у станков. У меня и вовсе из-за спецификации Дара происходят выпадения из реального мира, иногда аж на несколько дней. Я потому и провалялся столько сегодня, что перенапрягся, когда вытащил вас в реальный мир.

– Но что с мужчинами, почему женщин больше?

– Опасно здесь. Очень. Только на днях закончили чистить крепость от зомби. Люди гибнут постоянно – на охоте, в боях с дикарями, на разведке.

На несколько минут все замолчали, ошарашенные моими словами.

– Настоящие зомби? Здесь и такое есть? – наконец, произнес Влад.

– А вампиры существуют? – крикнула одна из девушек из середины колонны.

– Женить его на себе хочешь? – кто-то хохотнул. – «Сумерек» пересмотрел кто-то.

– Дурак!

– Про вампиров ничего не знаю, – ответил я правду. – Мы в этом мире совсем недавно, информацию приходится получать с потом и кровью, чаще всего с кровью. Вот и ответ на твой, Эля, вопрос, почему мужчин меньше женщин.

– А у вас женщины не воюют? – спросила девушка. – Хотя бы те же маги-женщины?

– Воюют, конечно, но вот мало их у нас, мужчин больше.

– Женщин-магов?

– Иных, мы называем наших магов иными. Нет, женщин-иных хватает, но мало именно боевых специальностей, в основном все мирные – травница есть, есть девушка, которая может скрепить между собой любые материалы или придать им другую форму. Из боевых – только разведчица.

– Это кто?

– Становится незаметной и очень ловкой, хоть на стену заберется в таком состоянии. И ее не видит почти никто.

– Здорово! – воскликнул кто-то из парней. – Мне бы таким стать!

– Чтобы в женскую баню залезать? – засмеялись сразу несколько человек.

– Да ну вас, – насупился тот. – Ничего вы не понимаете. Небось, никто в «варика» не играл ни разу, не знаете, что может сделать темный ассасин под пологом тени.

Разговор плавно переместился с вопросов ко мне на предположения, кто кем станет из иных, если у него найдутся нужные способности. На полном серьезе несколько человек утверждали, что игровая зависимость, кто гонял каким именно персом, будет играть немалую роль.

Пока народ чесал языками, я прибил еще трех змей, одна была огромной – метра два в длину и толщиной в центре тела с мой бицепс, причем змея была ядовитая, о чем говорили два внушительных, чуть загнутых клыка на верхней челюсти. Ради интереса я ткнул пастью в дерево и присвистнул, увидев две прозрачные струйки, стекшие по коре:

– Однако!

Яда вытекло больше чем на столовую ложку! Его хватит слона убить, не то что человека. И самое главное, твари и не думали уходить с дороги огромного количества людей, создающих шума больше, чем те же слоны. Наоборот, ждали нас, чтобы атаковать. Меня по каким-то причинам они игнорировали, подпускали чуть ли не вплотную к себе, после чего получали палкой по голове и падали на землю, чтобы потом лишиться головы и повиснуть страшным украшением на палку с расщепленным концом, который как прищепка зажимал три толстых тушки гадин.

– Зачем тебе змеи? Неужели и в самом деле хочешь их есть? – с ужасом и брезгливостью спросила Эля.

– Угу, – подтвердил ее догадку. – Еще добавку попросишь. Но пойдут они детям, на всю нашу толпу не хватит, а делить по крошечке не хочу, только аппетит дразнит, не вашим и не нашим.

– А почему мы так медленно идем? Боитесь пропустить змей?

– Эля, можно на ты, я не обижусь. Почему медленно, хм, ну-у, и боязнь змеиного укуса не последнюю роль играет, но в основном жду наших людей, которые не пошли с нами.

– Так они же там остались, ждать помощь, разве нет? – удивилась девушка.

– Остались, но сколько они просидят на попе ровно? Часа два-три, потом опять начнут спорить, ругаться, поймут, что за ними никто не торопится приходить… не дай бог, конечно, опять кто-то под змеиный укус подставится. И уже после этого обязательно кто-то да сорвется по нашим следам, за ним другие и так, пока все не уйдут. Останутся человек пять, самых глупых и упертых.

– А почему вы тогда не остались с ними? Все вместе и ушли бы.

– Эля, забыла, что мы на ты?

– Ой, простите… прости.

– Ничего. Насчет того, почему я так быстро ушел… как бы покороче и доходчивее…

– Я не дура, Максим! – с обидой произнесла собеседница.