Крещендо

— Видимо, твоя толстая подружка не может тебя подвезти?

Я замерла, схватившись за дверную ручку. Мы с Ви давно перестали объяснять ограниченным людям, что "толстая" и "фигуристая" — разные вещи, но это не значит, что мы терпели невежество. И я с удовольствием попросила бы Ви подвезти меня, но она была приглашена на слет многообещающих редакторов школьного электронного журнала и сейчас уже была в школе.

— Хотя лучше уж я прогуляюсь пешком.

Я хлопнула дверью Марси, возвращая ее на свое место.

Марси напустила на себя непонимающее выражение лица.

— Ты обиделась, что я назвала ее толстой? Но это же правда. Да что с тобой? Такое ощущение, что все, что я говорю, должно проверяться цензурой. Сначала твой отец, а теперь это. Что случилось со свободой слова?

На какое-то мгновение я подумала, как было бы здорово и удобно, будь у меня Фиат. Я бы не только не испытывала проблем с поездками, но и имела бы удовольствие переехать Марси. На школьной стоянке бывает суматоха после занятий. Случались и аварии.

Но так как я не могла стукнуть Марси своим передним бампером, я поступила иначе.

— Если бы мой отец возглавлял представительство Тойоты, думаю, я была бы достаточно озабочена окружающей средой, чтобы попросить машину-гибрид.

— Что ж, твой отец не возглавляет представительство Тойоты.

— Это верно. Мой отец умер.

Она подняла одно плечо. — Это ты сказала, а не я.

— С этого момента я думаю, будет лучше, если мы не будем переходить друг другу дорогу.

Она рассматривала свой маникюр. — Ладно.

— Хорошо.

— Просто пыталась быть милой, и смотри, что за это получила, — сказала она, вздохнув.

— Милой? Ты назвала Ви толстой.

— А еще я предложила тебя подвезти, — она выжала газ в пол, и пыль от шин полетела прямо в меня.

Проснувшись сегодня утром, в мои планы совсем не входило найти еще одну причину ненавидеть Марси Миллар, но вот, пожалуйста.

Школа Колдуотер была построена в конце девятнадцатого века, и ее здание было эклектическим сочетанием готического и викторианского стилей, что делало его похожим больше на собор, чем на школу. Окна были узкими и арочными, стекла покрыты свинцом. Камень был разноцветным, но серый цвет все же преобладал. Летом плющ разрастался по фасаду и придавал школе некоторый шарм Новой Англии. А зимой плющ напоминал длинные пальцы скелета, опутывающие здание.

Я то шла быстрым шагом, то бежала вниз по коридору к классу химии, когда в кармане зазвонил мой телефон.

— Мам? — спросила я, не замедляя шаг. — Могу я тебе перезвонить по…

— Никогда не угадаешь, с кем я столкнулась вчера вечером! Линн Парнелл! Помнишь Парнеллов? Мама Скотта.

Я взглянула на часы своего телефона. Мне очень повезло, что меня подвез до школы совершенно незнакомый человек — женщина, которая ехала в спортзал на кикбоксинг, — но мне все равно нужно было торопиться. Оставалось две минуты до последнего звонка. — Мам? Занятие сейчас начнется. Я позвоню тебе во время обеда?

— Вы со Скоттом были такими хорошими друзьями.

Она вызвала у меня смутные воспоминания.

— Когда нам было пять, — сказала я. — Это же он постоянно писал в штаны?

— Мы с Линн вчера немного выпили. Она только что завершила бракоразводный процесс, и они со Скоттом возвращаются в Колдуотер.

— Отлично. Я перезвоню тебе…

— Я пригласила их сегодня на ужин.

Когда я миновала кабинет директора, минутная стрелка на часах над ее кабинетом подошла к следующему делению. С моей стороны казалось, что она стоит прямо между 7:59 и восемью часами ровно. Я послала ей угрожающий взгляд, говорящий "Только попробуй прозвенеть раньше".

— Сегодня не очень хорошая идея, мам. Мы с Патчем …

— Не глупи! — перебила меня мама. — Скотт — один из твоих самых старых друзей. Ты знала его задолго до Патча.

— Скотт часто заставлял меня есть рулеты с джемом, — сказала я.

Память стала возвращаться ко мне.

— А ты никогда не заставляла его играть с Барби?

— Это же совершенно разные вещи.

— Сегодня, в семь часов, — сказала мама голосом, исключающим любые возражения.

Я забежала в кабинет химии за несколько секунд до звонка, и плюхнулась на металлический табурет у лабораторного стола из темного гранита в переднем ряду. Стол предполагал два места, и я скрестила пальцы в надежде, что уровень понимания этой науки у моего напарника будет выше моего. Учитывая мой уровень знаний, его нетрудно будет превысить. Я была скорее романтиком, чем реалистом, и предпочитала слепую веру рассудительной логике. Что делало науку и меня несовместимыми с самого начала.

Марси Миллар вошла в класс, как будто прогуливаясь, на каблуках, в джинсах и шелковом топе от Банана Репаблик, который числился в моем списке обязательных покупок к новому школьному году. Ко Дню труда он был бы на полках с распродажей и по приемлемой для меня цене. Когда Марси села рядом со мной на стул, я мысленно вычеркивала этот топ из своего списка.

— Что с твоими волосами? — спросила она. — Мусс кончился? Или терпение? — она улыбнулась уголком рта. — Или это из-за того, что тебе пришлось бежать четыре мили, чтобы успеть вовремя?