Крещение Новгорода

А меж тем огонь перекидывался с одной избы на другую. Тут уже выскочил на улицу и Василий Буслаев с другом Костей, и другие его братья. Ветер быстро разносил пламя, люди не успевали тушить его. Пока они добегали до реки, чтобы зачерпнуть воды и выливали воду в огонь, пламя сжирало целые брёвна.

– Крайние дома тушите! – командовал Чурила, – те, что посередине, уже не спасти.

– Это бесполезно, – вымолвил Василий и бросил вёдра с водой на землю, – огонь слишком быстро расходится.

И сын Буслая бегом умчался куда-то прочь. Но вскоре появился, ведя за собой коня, запряжённого в соху. С силой Василий надавил на обжи, и острые омеши вошли в твёрдую, не паханную землю. Старшина поднатужился, конь потупил голову и пошёл вперёд, оставляя за собой вспаханную борозду. Шаг за шагом они отрезали огню дорогу к новым домам, и пожар перестал распространяться дальше. Теперь оставалось потушить то, что уже горело. Одни дома уже превратились в дымящиеся угли, их уже было бесполезно тушить. Другие дома погорели совсем немного, лишились крыши и нескольких брёвен, их ещё можно было восстановить. Мало-помалу пожар утихал. Дальше земляной межи он проникнуть не мог, а вода тушила его там, где он ещё высовывал свои языки. И всё же, немало домов погорело, многие и вовсе сгорели дотла. Чурила еле волочил ноги от усталости и уселся на кочку.

– Хорошо отомстил нам Добрыня, – вымолвил он.

– Теперь я ему Людин конец во век не отдам, – произнёс Василий.

В это время Добрыня с отрядом уже выручил Путяту. Быстро крестители рассеяли ряды ополченцев и направились к дому Богомила. Соловей со своей личной дружиной уже ждал его. Двор верховного волхва был хорошо защищён, если бы туда проник чужой человек, собаки тут же выдали бы его.

– Ты проиграл, Соловей, – произнёс Добрыня, – сдавайся.

– И ты пощадишь меня? – лукаво вопрошал Богомил, – но как я могу верить твоему слову, Добрыня, если ты предал всех, кому клялся? Ты предал вождя Усыню и нашу веру, а теперь вот ты верен христианам.

– Я верен только князю Владимиру, – отвечал Добрыня, – а твоей поганой вере я ничего не должен.

– Ну уж нет, за тобой должок, – проговорил Богомил, – и ты мне заплатишь. Приведи их!

Последние слова были обращены к двум стражникам, которые по приказу Соловья тут же исчезли в его избе.

– Готов пожертвовать своей семьёй ради новой веры?

– С огнём играешь, Соловей, – вымолвил Добрыня, – ты даже не представляешь, что я сделаю с тобой!

– Думаешь, я боюсь смерти или твоих пыток? За мной стоят сами могущественные боги, они отомстят за меня.

Тут встревоженные стражники выскочили из избы, бледные, как мел.

– Их нет, владыка! Только что были там, мы всё обыскали!

– Как нет? – схватил Богомил одного из них за грудки, – куда они могли деться?

– Взять его! – скомандовал Добрыня.

Богомил достал меч и ринулся в атаку. Он и не намеревался сдаваться живым и сражался так, будто боги удвоили его силу. И всё же он пал, как и почти вся его дружина. С верховным волхвом было покончено, а вместе с ним было покончено и с языческой верой. Целая эпоха ушла в прошлое, и началась новая история. Тело Богомила позже придали огню, как было принято по канонам его веры. После победы дружинники разошлись по всему городу в поисках семьи Добрыни. Но вскоре семья сама пришла к воеводе и поведала, кто их выкрал у Соловья и отпустил на свободу. Это был волк, ставший человеком, сын боярина Бориса – Святослав Вольга.

– Ты воистину оборотень, – говорил ему позже Добрыня, – умудрился послужить и нашим, и вашим.

– Воистину я всегда был верен только тебе.

– Сомневаюсь. Угоняй при допросе сказал, что это ты похитил мою семью. А теперь, хитрец, ты примкнул к победителю в решающий момент.

– А что говорит твоя семья, владыка?

– Они говорят, что лица супостатов, их похитивших, были скрыты.

– Видишь. Угоняй клевещет на меня. И я готов делом доказать тебе свою верность при первой же возможности.

– Что ж, не сомневайся, Вольга, такая возможность тебе представится.

Глава 14.

Крещение водой.