Крещение огнем. «Небесная правда» «сталинских соколов»

— Вижу, отдохнули, сил набрались. А некоторые даже жирком обрастать стали. Пора, пора крылышки расправить. И погодка нам навстречу идет, — кивнул он на яркое весеннее солнце. — Итак, завтра назначаю полеты. Но, — он многозначительно поднял вверх палец, — для тех, кто сдаст зачеты. Сейчас все идем в сборочный самолетный цех, и члены комиссии приступят к проверке ваших знаний. Первыми сдают летчики, потом штурманы, а после уже стрелки-радисты и стрелки. Ясно? Вопросов нет? Тогда — шагом марш!..

Все было как в училище: длинный застланный красной скатертью стол, на стенах схемы и плакаты, в углу разрезанный, на металлической подставке мотор с красными ребрами. Члены приемной комиссии чинно уселись за столом, разложили на краю узенькие белые билеты с отпечатанными на машинке вопросами — по конструкции самолета, мотора и по электроспецоборудованию.

Пикалов примостился с краю, рядом с инженером по электроспецоборудованию.

Он почти не слушал, как отвечали летчики — они его не интересовали, — но, когда к столу вышел лейтенант Туманов, Пикалов весь превратился в слух: вот на этого летчика можно сделать ставку. Туманов и раньше нравился ему своей сдержанностью, немногословием, скромностью. Летал он превосходно, теорию знал как таблицу умножения, однако никогда не выставлял напоказ свои способности. А в первом боевом вылете и вовсе оказался молодцом: сам хладнокровно отражал атаки и вовремя приходил на помощь товарищам. Вот и теперь он держался перед членами комиссии свободно, просто, отвечал лаконично и ясно. По всему было видно, что это умный и способный человек. Иметь такого сообщника было пределом мечтаний.

Под этим впечатлением и вышел Пикалов на перерыв, когда летчики закончили сдачу зачетов. Но чем умнее человек, понимал Пикалов, тем труднее поймать его в свои сети, можно самому попасться. Надо действовать очень тонко и осторожно. И у него снова мелькнула мысль использовать для этой цели Серебряного.

Знания конструкции самолета и мотора у штурманов были ниже, и отвечали они далеко не так твердо, как летчики, а когда к столу вышел капитан Серебряный и уткнулся в схему работы магнето долгим блуждающим взглядом, по лицам членов комиссии побежали улыбки. Наконец Серебряного осенило, и, взяв указку, он бойко заговорил:

— Магнето служит для выработки электрического тока, который поступает по проводам к свечам, образует искру и воспламеняет топливную смесь в цилиндрах мотора. Магнето состоит из якоря, магнитов, двух катушек с обмотками, подшипников, проводов. — Серебряный замолчал и снова забегал глазами по плакату: надо было переходить к работе магнето, как стоял вопрос в билете, показать путь тока, а штурман этого явно не знал. Но вот он увидел нарисованную на плакате стрелку и оживился: — Магнитные силовые линии, образованные при вращении якоря, пересекают первичную обмотку и возбуждают в ней ток самоиндукции. Ток, двигаясь по первичной обмотке, образует вокруг нее также магнитное поле, силовые линии которого начинают пересекать вторичную обмотку. Образованный ток во вторичной обмотке пойдет по этому направлению, — капитан повел указкой. Но вот стрелка окончила свое движение, и указка остановилась. Немного подумав, капитан продолжил: — Если ток пойдет сюда… — он оторвал взгляд от схемы и посмотрел в сторону сидящих сослуживцев. Те покачали головой отрицательно, и Серебряный твердо заключил: — то это будет неправильно.

В классе и за председательским столом засмеялись. Когда смех стих, инженер полка попросил продолжить.

— Если же ток пойдет сюда, — указка двинулась в другом направлении, и снова — взгляд на товарищей, — это тоже будет неправильно.

Новый взрыв хохота заглушил доносившийся из цеха шум станков. Смеялись все, и Пикалов, видя, что Серебряный обиженно смотрит на него, ничего не мог с собой поделать, закатывался до слез.

Капитан немного выждал и сказал с раздражением:

— Чего ж тут смешного? Ведь это я для ясности. Ток пойдет вот сюда.

И хотя на этот раз он показал правильно, смех грохнул с прежней силой…

— Придете сдавать через пять дней, — строго заключил инженер полка.

Серебряный дождался конца зачетов и обрушил свой гнев на Пикалова:

— А ты чего зубы скалил? Тоже мне, друг…

— Не вали с больной головы на здоровую, — огрызнулся Пикалов. — Поменьше надо было вечерами шляться. А может, ты специально?.. — осенила его мысль.

Серебряный даже остановился, сжал кулаки и скрипнул зубами:

— Что ты сказал? А ну повтори!

Он и впрямь готов был полезть в драку. Но в планы Пикалова это не входило. Достаточно и того, что удалось довести его до кипения. Отец поучал: «Умей влиять на настроение людей и умей извлекать из этого настроения выгоду». Когда честолюбие Серебряного страдает, в гневе он действительно готов на безрассудство. Надо гнев этот направить на других…

— Ты горло на меня не дери! — оборвал его Пикалов. — Я повторил то, что слышал.

— От кого?! — схватил его за руку Серебряный.

— От бабки Маланьи… То ты ориентировку теряешь, то на зачетах шуточки дурацкие шутишь. Не смешно.

— А чего же ты ржал?