Крещение огнем. «Небесная правда» «сталинских соколов»

Александр на боевые задания еще не летал, но из рассказов товарищей сделал вывод: в настоящих воздушных схватках с истребителями Ил-4 еще не побывали и судить об их непогрешимости рано. А о том, что надвигаются грозные события, свидетельствовали военные сводки, донесения воздушных разведчиков. Немцы сосредоточивают на южном крыле фронта огромное количество войск, техники; все бывшие наши аэродромы запружены истребителями и бомбардировщиками.

Приближалось жаркое время, жестокие бои. Но Александра они сейчас не волновали — он летел туда, где его ждала любимая, и он уже мысленно произносил ей ласковые слова, обнимал, гладил нежную кожу лица, целовал прохладные милые губы.

Она писала ему не очень длинные, но полные любви, душевной теплоты письма, просила беречь себя, не рисковать безрассудно. Милая, дорогая Иришка! Если б она знала, как он истосковался по ней. Не было, наверное, часа, минуты, чтобы он не вспоминал, не думал о ней. Вот ведь как странно устроена жизнь: Ирина — чужой человек, чужая жена, а стала ему ближе, роднее сестры. Риту он, разумеется, любил, жалел, но она как-то отошла на второй план.

Командир полка предупредил, что как только экипажи произведут посадку на своем аэродроме, сразу приступят к подготовке к ночному боевому вылету: боевое задание уже получено. Но до ночи останется время, и Александр был уверен, что выкроит если не час, то хотя бы несколько минут, чтобы повидаться с Ириной. Может, она и сама, прослышав о возвращении полка, придет на аэродром встречать его.

Мечты, мечты! Он и предположить не мог, какое огорчение ожидает его… Встречать на аэродром их действительно пришли не только наземные авиаспециалисты, командиры и бойцы базы обслуживания, но и повара, и официантки, врачи и медсестры, жители из соседних станиц. Едва первая десятка прошла над аэродромом, как туда повалили люди. Они остановились на краю летного поля, недалеко от стартового командного пункта, и приветствовали приземлявшиеся экипажи помахиванием пилоток, букетами цветов.

Александр летел во второй десятке, когда встречающие уже сосредоточились на краю летного поля. И хотя бомбардировщик пронесся над ними в сотне метров, различить в толпе Ирину и Риту он не мог.

Самолеты встречали механики и разводили их по вырытым за это время капонирам.

Как только приземлился последний самолет, поступила команда строиться. Меньшиков объявил дальнейший распорядок дня: до 12 часов — подготовка самолетов к боевому вылету, в 12.30 — обед, после — отдых. В 18.00 — ужин. Построение на аэродроме — в 19.00. Разведчиком погоды летит экипаж капитана Зароконяна, осветителем цели — экипаж капитана Арканова. Цель и маршрут полета будут объявлены дополнительно.

Александр взглянул на часы — без десяти десять. Превосходно! Времени, как говорится, навалом, он успеет навестить Ирину.

У бомбардировщика его поджидал дежурный по аэродрому, тихонько шепнул:

— Там тебя ждут.

Дав команду осмотреть самолет, дозаправить бензином и маслом, Александр заспешил на край аэродрома, где все еще толпились люди — к самолетам бойцы из оцепления посторонних не пускали.

Он издали увидел, как навстречу ему пошла девушка в гимнастерке, юбочке и пилотке. Но это была не Ирина, что огорчило его.

Рита бросилась ему на шею и сквозь слезы спросила:

— Как твоя спина? И вообще как ты себя чувствуешь? Я все время так переживала… — Заметила, что он не слушает ее, шарит по толпе взглядом, сказала ревниво: — Не ищи. Ее вчера вызвали в Ростов. Она забегала ко мне, передала тебе привет и уехала.

У него надсадно заныло сердце, и безысходная тоска сдавила грудь.

— Не говорила, кто и зачем ее вызвал?

Рита покачала головой.

А он-то спешил! Опоздал всего на день… Зачем ее вызвали? Разыскал Гандыбин или по служебным делам?

— Ты не расстраивайся, — стала успокаивать Рита. — Она обещала вернуться. Сказала, что любит тебя и разыщет, где бы ты ни был.

— А другие девушки?

— Все на месте. Только ее вызвали и еще одну, какую-то Таю.

Тяжесть отлегла от сердца — похоже, не муж…

15

10/V 1942 г. Боевой вылет в район Симферополя с бомбометанием по аэродрому Саки…

(Из летной книжки Ф. И. Меньшикова)

Громадное красное солнце, похожее на раскаленный шар, лежало на вершине могучего плоского облака, поднимающегося из-за горизонта, и было видно, как это облако накаляется и прогибается под тяжестью шара. Все вокруг принимало красноватый оттенок — и крыши виднеющейся вдали станицы, и деревца на краю аэродрома, и даже закамуфлированные бомбардировщики.

Александр смотрел на закат, на багровые облака, и на душе отчего-то становилось неспокойно, тоскливо. Серебряный подошел к нему, сказал, как всегда, с усмешечкой:

— Солнце красно вечером — нам бояться нечего. Если красно поутру, вот тогда не по нутру.

— Похоже, врет твоя поговорка, — возразил Александр. — Есть чего бояться: видишь, какая наковальня поднимается? Быть грозе.

— Гроза не фронтальная, обойдем.