«Крещение огнем». Том III. Алтарь победы

В 1949 году профессор Цзян из Калифорнийского университета выдвинул проект пассажирской крылатой ракеты весом в 50 тонн. Она должна была выскакивать в космос на 480 км, покрывать в нем 1920 километров, а затем входить в воздушный океан и еще 2880 км планировать до места назначения. Но Цзяна не послушали. Примерно в это же время бывшие гитлеровские ракетчики Дорнбергер и Эрике, работавшие еще в Пенемюнде, эмигрировав в Америку, предложили фирме «Белл Эркрафт» свой проект. Большого треугольного разгонщика, что несет на себе гиперзвуковой пассажирский ракетный корабль. К счастью для нас, проект так и остался на бумаге.

А идея многоразовой крылатой космонавтики вовсю за–хватила умы русских. Лавочкин взялся за «Бурю», но та еще не была полноценным космическим аппаратом. Мы строим гиперзвуковые самолеты, обладающие скоростью в 15 тысяч км/час, запуская их с борта тяжелых бомбардировщиков. Фактически то были ракеты с короткими крыльями. На Западе их называют Т-4А. В 1959-м взрыв такого самолета в стратосфере уносит жизнь отважной Марии Громовой. Ослиный послесталинский Кремль засекретил и забыл имя русской валькирии, погибшей на пороге космоса.

Еще один «великий неизвестный», конструктор Петр Цыбин, до 1960 года ведет работы над сверхвысотным и сверхскоростным аппаратом. Кажется, вот-вот родится русская крылатая космонавтика. Пятнадцать первых космонавтов СССР, учась в Военно-воздушной академии имени Жуковского, берут аэрокосмолеты как темы для дипломных проектов. Цыбин разрабатывает стремительный и прекрасный самолет РСР – одноместный разведчик, запускаемый с тяжелого Ту-95. Обладая скоростью в 2,65 Маха, он должен был забираться на высоту в 26–28 килоиетров. А набрав ход – выскакивать и на 42 тысячи метров, обходя рубежи противовоздушной обороны врага. Цыбин успел построить только прототип своего полукосмического разведчика НМ-1, и герой-истребитель Великой Отечественной, крымчак Амет-Хан Султан 7 апреля 1959 года поднял машину в воздух.[23]

Потом Петр Цыбин будет работать вместе с великим советским конструктором Робертом Бартини: тот разработает уникальную стартовую платформу для РСР, огромный реактивный самолет-амфибию, способную садиться в открытом океане. То была первая в мире система морского старта! Это оружие даже сейчас способно прорывать пояса обороны США и уходить от их истребителей.

Но все пошло прахом: сменивший Сталина Хрущев тупо молился на ракеты. Ракеты и только ракеты! Машину-красавицу разобрали на металлолом. Не помогло даже то, что ракетопланами стал заниматься хрущевский любимец, прекрасный создатель крылатых ракет и спутников-истребителей – сам Владимир Челомей. В те годы идет борьба за космос между Военно-воздушным флотом и ракетно-стратегическими войсками. ВВС тогда ратуют за создание авиакосмического самолета. С их главкомом Вершининым по этому поводу горячо солидарен сам начальник отряда космонавтов, великий Каманин – один из первых людей, удостоенных звания Героя Советского Союза еще в 1932 году, за спасение людей с погибшего в ледяных пустынях Арктики парохода «Челюскин». Знаменитый командир штурмовиков в Великую Отечественную. Но даже слава Каманина не смогла сдвинуть с места начавшую стремительно тупеть верхушку партии. Не увенчалась успехом даже попытка снабдить корабль типа «Союз» крыльями для управляемого спуска в атмосфере.

Но мы все равно вели в гонке за аэрокосмонавтику. В 1962-м великий наш ученый, профессор Глеб Лозино-Лозинский начинает работать над «Спиралью», называемой еще «Проектом 50–50». Замечательный по дерзости замысел: тяжелый самолет-разгонщик выпускал в полет аппарат-орбитер с высоты в 35–40 верст, набрав ход в 6 «звуков». Орбитером становился экспериментальный пилотируемый орбитальный самолет – десятитонный разведчик и истребитель спутников ЭПОС, которого снабжали разгонной ракетной ступенью. Работы начались в фирме «МиГ».

Сделать удалось многое. Даже пилотов для чудо-машины стали готовить: второго космонавта Земли Германа Титова, его коллег Анатолия Филипченко и Анатолия Куклина. ЭПОС построили в 1964-м, шутливо прозвав «галошей» – за форму огнеупорного носа. Испытатель Игорь Волк начал облетывать машину без мотора: ее сбрасывали с бомбардировщика, набиравшего 10 тысяч метров, и та планировала вниз, разгоняясь до нужной скорости. Именно Волк заставил конструкторов оснастить «галошу» реактивным двигателем.

И опять злой рок преследовал русскую крылатую космонавтику. Сначала все складывалось как нельзя лучше. Если американская программа самолетов-орбитеров была благополучно завалена стараниями ведущего американского ракетчика, гитлеровского еще любимца фон Брауна – он видел в аэрокосмолетах своих конкурентов, которые отберут у него бюджетные ассигнования, – то наш ракетчик-основатель Сергей Павлович Королев, любимец еще Сталина, яро поддерживал Лозино-Лозинского. К тому же фон Браун втянул Америку в бессмысленную и разорительную программу лунных экспедиций.