Крещение Руси

Великое расселение славян сопровождалось сложными взаимоотношениями их с народами восточной и западной частей Римской империи. Славяне в свою очередь подвергались нашествиям тюркских и угро- финских народов. Так, болгары-тюрки, часть которых осела на Волге, продвинулись за Дунай и покорили славян, успевших осесть там, но сами совершенно ославянились, оставив в память о себе только название - Болгария (однако часть угро-финнов, также пришедших к Дунаю и покоривших некоторые славянские племена, удержала свою культурно-языковую первооснову - будущая Венгрия). В общем же славянский мир продолжал сохранять культурно-этническое единство в рамках племенных союзов. Он долгое время угрожал Византии, вызывая и страх, и желание вступить со славянами в мирные отношения, даже использовать их в борьбе с другими народами.

Византийские и германские источники чаще всего пользуются в эти времена общим самоназванием наших предков - славяне. Какова этимология этого наименования?

На этот вопрос дают разные ответы. Большой соблазн возник в связи с формой «склавины», употреблявшейся в некоторых древних источниках. Это обозначение славян пытались вывести из латинского sclavus - «раб» на том основании, что славяне будто бы были «у господствующих римлян и византийцев... рабами по преимуществу» [V, 5]. Не подлежит сомнению, что среди рабов в древнем мире были и славяне. Но были и представители многих других народов. Почему же термин «рабы» закрепился только за славянами?

Аллегории «земель-народов», приносящих благодарение императору «Священной Римской империи»

С другой стороны, как могло «рабское» наименование сделаться самоназванием огромного и свободного славянского мира?! Наконец, этому предположению резко противоречит наличие морфемы «слав» в исконно славянских именах (Святослав, Ярослав, Вячеслав, Станислав и т. д.).

Другое предположение делалось на основании формы «слав», и название «славяне» связывалось со «славой» (славные). Третье предположение опиралось на древнее написание «словене» и производило славян от «слова» (языка), т. е. «словене» - народ, говорящий на одном языке (единословный). Наконец, в наше время акад. Б. А. Рыбаков предложил считать слово «словене» составным: «слы» (в древнерусском языке - послы, посланцы, представители) и «вене», т. е. представители народа «вене» (венедов) [II, 12, с. 49]. Гипотеза Б. А. Рыбакова не кажется нам убедительной, но его обращение к этимологии корня «сл» (слъ) побуждает продолжить поиск в этом направлении и сделать еще одно предположение. Оно, на наш взгляд, может в известной мере примирить все предыдущие объяснения (кроме, конечно, явно неприемлемого «рабского»). Дело в том, что понятия «слава», «слово» и «послы» (сълы), кроме собственных значений, имеют и одно общее, которое можно передать понятием «известность», «известие». Слава - это не только нечто героическое или нравственно-положительное (бывает и дурная слава), это и нейтральное - известность, это также и «названность», «наречение». Слово - это не только язык (или часть речи). «Словущий» (иногда «словомый») в древнерусском языке - «названный» (называемый), например церковный праздник «Воскресение словущее», т. е. названное Воскресением. Сравним: слыть - быть известным, славиться; посол - тот, кто приносит слово (известие), держит слово перед тем, к кому послан; послушник (послух) - тот, кто исполняет слово начальствующего (слушается). Интегрирующим здесь, без сомнения, является «слово» в значении словомость, названность, известность, известие.

Если вспомнить, что этноним «словене» (славяне) приобретает широкое распространение в связи с «великим расселением» славян в Европе, когда они стали известны миру, то «словене» (или славяне) и может означать именно известность, славимость (словомость): словущие (прослывшие) повсюду, давшие о себе знать всем (прославившиеся везде)...

Западные писатели издревле наряду с формой «склав» употребляли и более точную форму - «слав». Например, в характеристике Оттона Великого (912 - 973) его хвалят, в частности, за то, что в довольно зрелом возрасте он овладел двумя языками - романским и славянским. Последний назван «lingua slavanica» [II, 5, вкладка между с. 112 - 113]. А в более позднем манускрипте - сборнике Евангельских чтений, принадлежавшем императору Генриху II (1002 - 1024), имеется аллегорическое изображение «Славянии» с надписью «Sclavinia» [II, 5, вкладка между с. 144 - 145]. Оба свидетельства говорят о большой значимости славянского мира для Западной Европы тех времен.