Крещение Руси и Владимир Святой

Имя нового митрополита в источниках разнится. Древнейшие митрополичьи списки вообще начинаются с Феопемпта, правившего в XI веке и закрепившего статус Русской митрополии. Затем, также в кратких списках, появляются упоминания его предшественников – Леона (или Леонта) и Иоанна. Первый из них и был прислан константинопольским патриархом Николаем Хрисовергом к Владимиру. До нас сохранилось богословское сочинение на греческом языке, принадлежащее русскому митрополиту Леону. Мы еще вернемся к этому труду. Но на основании большинства источников форму имени Леон можно считать достоверной.

Дело, однако, усложняется другими расхождениями в источников. С судьбой Феофилакта, упомянутого в греческой «Церковной истории» в качестве первого русского митрополита, все более или менее ясно. «Епископ Павел», упомянутый всего в одной редакции «Саги об Олаве», – фигура, скорее всего, совершенно мифическая. Но в так называемом «Церковном уставе Владимира», созданном в XIII веке, современником и соратником князя выступает митрополит Михаил. Правда, только в некоторых его редакциях и изводах. В других назван «Леон», «Леонт» или «Леонтий».

Существование святителя Михаила – факт не просто вполне вероятный, но почти несомненный. В качестве «первоначальника» Русской Церкви он был включен в восходящие к домонгольской эпохе поминальные записи (синодик) Киевской Софии. В сборнике церковного права, Кормчей 1286 года, написанной на Волыни и включившей одну из редакций «Владимирова» устава, о Михаиле сказано: «Взял его первым митрополитом от патриарха и от всего собора, почтённого лампадою и сакосом, как второго патриарха, с ним же крестил всю Русскую землю». Мощи митрополита Михаила с XII века хранились в Киево-Печерском монастыре и поныне почитаются в Киеве.

Отсутствие святого Михаила в древних митрополичьих перечнях, однако, создало серьезную проблему для средневековых летописцев. В XV веке версии, связанные с Михаилом и Леоном (Леонтом), «соперничали». В XVI веке авторы фундаментальных, обобщающих летописных сводов пошли по простейшему пути и поставили их друг за другом – сначала немногим более известного и почитаемого Михаила. Тогда же его образ оброс некоторыми легендарными подробностями, вроде детального описания перемещений по крестящейся Руси и скорой после крещения страны смерти.

Где же решение этой загадки нашей древнейшей церковной истории? Рискну заключить, что оба святителя действительно существовали и в разное время руководили Русской Церковью. То, что Леон был современником и соратником Владимира Святого, ни у кого не вызывает сомнений. Что же касается Михаила, то следует обратиться к первому из сообщающих о нем источников. Владимиров «Церковный устав» (о котором мы еще поговорим особо) впервые соединил память о двух крещениях Руси – при князе Владимире в Х веке и при патриархе Фотии еще в IX. Именно в связи с ошибочным представлением о том, будто Владимир и Фотий были современниками, впервые упоминается на страницах письменных памятников святитель Михаил. Позже это мнение, благодаря популярности «Устава», широко распространилось и перешло даже в летописи – хотя летописцы знакомились с перечнями константинопольских патриархов и прекрасно знали время правления Фотия. Из «Устава» же в летописи переходит и имя Михаила.

Это обеспечивает нам одно из возможных решений. Михаил действительно являлся «первоначальником» русского христианства. Это был тот самый епископ, которого еще в 866 году отправил на Русь патриарх Фотий, о чем сам свидетельствует в своем «Окружном послании». Отсутствие на Руси воспоминаний о своем действительно первом святителе часто смущало историков. Оказывается, забвения не было. Просто по законам устной памяти крещение «при Фотии и Михаиле» слилось даже в церковной легенде с крещением «при Владимире». Память о первом епископе жила в Киеве веками, христиане чтили его могилу, а затем перенесли останки в крупнейший киевский монастырь. Забыто оказалось только время, но не сам основатель Русской Церкви.

Первым такую догадку, отметим, высказал В.Н. Татищев – и ее, разумеется, «подтвердила» Иоакимовская летопись. Что же, перед нами тот случай, когда с Псевдо-Иоакимом (а вернее, с Татищевым) вполне можно согласиться. Хотя дальнейшие его догадки уже никакого подтверждения в достоверных источниках не находят. Например, версия о сирийском происхождении святителя Михаила появляется поздно. Насколько можно заключить, и Михаил, и Леон были греками.

Но вместе с тем нельзя полностью исключить и того, что верно устойчивое предание, связывающее митрополита Михаила с князем Владимиром. В таком случае следует полагать, что святитель был прислан на Русь уже вскоре после гибели Феофилакта, участвовал непосредственно в крещении Киева и действительно, как и повествуют позднейшие русские летописи, скончался вскоре затем, оставив митрополию вновь прибывшему из Константинополя Леону. В любом случае именно с Леоном связывают летописи окончательное утверждение церковной иерархии на Руси.