Крещенные кровью

Стрельба и крики на улице стихли. Носов и бандиты провели еще минут пять в полном молчании, прислушиваясь. Убедившись, что все в поселке успокоилось, они вместе вошли в избу.

* * *

После выпитой «мировой» разговор завязался сам собой.

— Ты кто будешь? — спросил Пронька, закуривая.

— Я, — ушел от прямого ответа Васька. — тот, кто вам нужен.

Бандиты недоуменно переглянулись.

— А чего беглым назвался? — поинтересовался Хвост.

— Я давно свинтил из лагеря, — ответил Васька. — А сейчас при деле состою и документики надежные имею!

— Постой, я его вспомнил! — неожиданно для всех встрепенулся Хохол и обратился к Носову: — Я тебя в кабаке вечор срисовал! Ты там за столиком, как мышь, притаился. За нами, что ль, наблюдал?

— За вами, — не стал отпираться тот. — Приглянулись вы мне, ребятки, хоть и не девки красные. Хочу вот дела житейские с вами сообща запарить.

— А может, ты все же мент? — хмуро поинтересовался Пронька. — Как ты на хибару нашу вышел? Выходит, ты за нами от самого кабака топал?

— Было дело, — кивнул утвердительно Носов. — Видел, как вы ментов постовых ухайдакали. Вот за вами сюда и пришел.

Бандиты снова переглянулись настороженно: им не понравились откровения Васьки.

— Тогда ты здесь и останешься, фраерок вонючий, — хмыкнул Хохол. — Слишком много знаешь…

Носов расправил плечи, налил себе полстакана самогона и покачал головой.

— Не по делу чирикаешь, братец, — заявил он, глядя на Хохла. — Не закусывай удила, покуда время не пришло. Вы кто есть? Так, мелкота залетная, а я — в законе, мать вашу, и прошу на меня волками не зыркать!

— Чем докажешь свою масть козырную? — с ехидцей поинтересовался Хохол, который в отличие от остальных успел хлебнуть лагерной пайки и немного разбирался в воровских понятиях.

— Погоняло Купец тебе о чем-нибудь говорит? — в упор посмотрел на него Васька. — Я в лагерях не последним человеком чалился, понял, сявка?

— Купец?! — Хохол на минуту задумался, силясь вспомнить прозвучавшую кличку. — Кажись, доводилось слыхать про такого блатного. Как-то на пересылке звучало это погоняло…

— Ежели на киче парился, то слыхал, — шмыгнув носом, сказал Васька, поднося к губам стакан. — Скажи мне, кого из воров знаешь, а я…

— Во, вспомнил! — воскликнул Хохол и, позабыв про нож, вытянул указательный палец в сторону Носова. — Слыхал я про Купца, точно! Из нашенских он, из бузулукских! Но он… Стопарь, дай бог памяти, — бандит зажмурился и почесал затылок: — Ну точно, калека он. Без хрена и яиц! Блатные промеж себя трепались, будто яйца ему и хрен вместе с ними взрывом под самый корень оттяпало!

— Ну вот, теперь и познакомились, — Васька встал, расстегнул ремень и стянул до колен штаны. — Ну? Вам еще какие доказательства нужны?

Лица бандитов сначала вытянулись при виде полного отсутствия у Носова «мужского хозяйства», затем они оживились и заерзали на своих местах.

— То, что ты не мент, это верняк, — изрек со знанием дела Пронька, берясь за бутылку. — С такими увечьями к ним на службу не берут.

— Ну что, Купец, вспрыснем за знакомство? — широко и приветливо улыбаясь, предложил Хохол. — Ты уж не взыщи за недоверие. Сам знаешь, пришлые мы.

— Все, заметано, — хмыкнул Васька, беря стакан. — Теперь можно и о делах потолковать. Согласны?

Они чокнулись и выпили.

— Послушай, Купец, а почему ты к нам припариться решил? — спросил, жуя огурец, Пронька. — Ты в законе, в авторитете… Почему с оренбургскими урками кашу не заваришь?

— Я же сказал, что в бегах пребываю, — быстро нашелся с ответом Васька. — Среди оренбургских верняк сука гэпэушная крутится, а я в лагеря не ходок больше. Если за жабры менты ухватят, то никакого снисхождения мне не будет!

— А дела? — полюбопытствовал, закуривая, Хвост. — Как вертеть дела с нами собираешься?

Васька и на этот раз за словом в карман не полез:

— Корешок здесь у меня один есть. Было дело — вместе на киче парились. Он за конокрадство, а я за гоп-стоп. Вот и заприметил я его однажды на городском бульваре, но пока еще не приближался. Судя по всему, он мужик зажиточный и пронырливый. Если не ссучился, то будет глазами и ушами нашей кодлы!

— А не откажется? — усомнился Хохол.

— Может, кому и откажет, но мне никогда, — заверил бандитов Васька. — Ну что, по рукам, братцы-разбойнички?

— По рукам, — ответили бандиты, и уже по новому удачному поводу они пропьянствовали до утра.

Вот так хитроумный Васька Носов и прибрал к рукам, как показало впоследствии время, дерзкую и чрезвычайно опасную шайку.

* * *

За короткий срок в состав банды благодаря стараниям Васьки влилась масса мелких чиновников, артельщиков и полуграмотных работяг. Самую видную роль среди них играл, не считая главарей Проньки и Хохла, бывший портной — кустарь Александр Хвостов по кличке «Хвост» и его младший брат Алексей, а также выходец из семьи ветеринарного фельдшера Тимофей Мещеряков. Насмотревшись на сладкую жизнь советских нэпманов, эта публика старалась урвать от чужого счастья куски пожирнее…