Крещённые небом. Издание второе

Истринский район Подмосковья, посёлок Снегири. Сорок первый километр Волоколамского шоссе. Мемориал «Рубеж Славы». Здесь был остановлен враг, отсюда началось наступление под Москвой, сокрушившее врага.

Роман «Волоколамское шоссе» – наиболее известное и значимое произведение замечательного русского писателя-фронтовика Александра Бека. Его название – это устоявшийся образ, символ мужества и выдержки.

Начиная с 2002 года Волоколамское шоссе связано с Группой «А». Вначале рядом с памятником воинам Великой Отечественной появились обелиски солдатам, сложившим головы в Афганистане. Потом похоронки стали приходить уже с разных концов нашей страны.

По инициативе местного духовенства и администрации района было предложено создать единый мемориал, а чтобы память о погибших стала в буквальном смысле живой, решено было заложить Аллею памяти.

…Около тоненькой рябинки утаптывал землю мальчик, очищая низ от палочек, пожелтевших былинок. Было ему три года, когда при освобождении заложников в Будённовске его отца нашла пуля басаевского снайпера.

Сын знает папу только по рассказам, фотографиям и сохранившейся кинохронике.

Поскольку фамилия Димы была Рябинкин, для него и выбрали рябину. Символичное дерево: её красные ягоды по осени похожи на капельки крови. Но кровь – это ещё и жизнь!

Тут же высажено и дерево в память о Дмитрии Бурдяеве. Так и растут они вдвоём, радуя глаз, – вместе с другими деревьями, ставшими уже рощей спецназа России. Живой памятью, устремлённой в небо.

Не надо говорить высоких фраз,
Не надо лучше, чем ты есть, казаться.
Нас жёны провожая каждый раз,
Твердят как заклинанье: возвращайся.
А мы уходим, оставляя за спиной
Свои заботы, радости и близких,
Чтобы спасти людей, закроем их собой
От пули озверевших террористов.
Из года в год несём мы этот крест.
От напряженья мышцы рвём и жилы,
И каждый раз, надев бронежилет,
Стараемся, чтоб люди были живы.
Чтоб страх не искажал ребячьих глаз,
Чтоб матери не ведали печали,
Мы тянем лямку, люди, ради вас,
И это не однажды доказали.
Мы жизнью ради жизни рисковали,
Но на судьбу нам сетовать нельзя:
Ведь мы работу добровольно выбирали.
И если завтра прозвучит набат —
Опять шагнёт навстречу смерти кто-то,
Чтоб сделать своё дело, как всегда.
Такая вот, друзья, у нас работа.

Это песня Василия Денисова «Не надо говорить высоких фраз». Ею я хочу завершить главу, посвящённую двум замечательным офицерам и мужчинам – Дмитрию Бурдяеву и Дмитрию Рябинкину. Офицерам, заступившим на боевое дежурство в Смутное время и не потерявшимся в нём.

Ольга ЕГОРОВА

Фрунзенский стипендиат

Майор КИСЕЛЁВ Андрей Викторович (1962–1996)

На календаре спецназа в январе 2012 года чёрная дата: очередная годовщина налёта банды Салмана Радуева на дагестанский город Кизляр и последующих драматических событий в посёлке Первомайский.

Дата не круглая, и для страны – для политиков, для прессы – она прошла незамеченной. Но не для Группы «А». В ходе той «спецоперации», явившей всему миру глубочайшую степень разложения системы обороны и безопасности страны в годы президентства Бориса Ельцина, «Альфа» потеряла двух сотрудников – майоров Андрея Киселёва и Виктора Воронцова.

«Счастье – это когда тебя понимают»

То, что мы наблюдали в Первомайском, не имеет чёткого определения. Инициатива полностью принадлежала генералам МВД. Ими был допущен целый ряд грубейших профессиональных ошибок, непозволительных в принципе. Затягивание спецоперации позволило боевикам укрепить позиции в селе и расширить радиус боевых действий до ста километров. Да и можно ли было назвать проводившиеся под огнём «Града» атаки спецоперацией?..

Отряды СОБРов прибыли к посёлку со штурмовыми лестницами, которые совершенно не пригодны при штурме одноэтажных сельских домов. «Мы вошли в эту деревню, абсолютно не представляя, какую конкретно задачу нужно выполнить. Прём напролом, как штрафная рота, не можем понять, почему элитные части используют как пушечное мясо», – это характерная исповедь тех дней.