Кресло для курения

Вдруг мне стало интересно: если такое происходит с окружением, то как выгляжу я? В поисках фотокамеры в телефоне приходилось воевать с буквами, что увеличивались и уменьшались в размере. Сумев сфотографировать себя, пришлось всматриваться, чтобы понять, кто это. Фотография была статичная, но мое лицо двигалось на ней и было уродливым. На заднем плане все плыло и сворачивалось, создавая какие-то причудливые узоры. Глаза – два бездонных черных овала – смотрели на меня вызывающе. Выглядело это довольно жутко, но рассматривать себя в телефон казалось мне чем-то странным, и поэтому я свернул камеру. Оказывается, спам, который я читал, был старый и мне пришло сообщение от Ани. В этот момент внутри меня всё сжалось, и, попытавшись собраться, я его с трудом прочел. Она интересовалась, как мои дела. Противоречивые чувства возникали у меня в голове, Аня, безусловно, была мне всё еще дорогим человеком, но уже чужим. Ответить всё же нужно было, настолько сильно меня влекло обратно к ней, и я начал набирать простой текст, но это было очень сложно. Буквы всё время пытались сбежать от меня, и чтобы их поймать, нужна была сильная сноровка. На пару слов ушла уйма времени, но я справился. Нажимая на последние буквы, одна из них выросла до размера картонной коробки и упала на меня всем своим весом и размером. Посмеявшись над нелепостью этого представления моего воображения, я нажал «отправить» и спрятал телефон в карман.

– Отложи телефон, от него все равно нет толку, посмотри, что вытворяет телевизор, – произнёс Антон откуда-то сбоку.

Повернув голову в сторону голоса, я увидел комнату, которая представляла собой огромный круговорот, куда затягивает моих друзей вместе со мной. Они, не подавая виду, смотрели на телевизор, и мне захотелось узнать, что же там такого. Клип только начался. История о двух путниках, что потерялись в горах и теперь сражаются с огромными грибами, что пытаются их съесть, что может быть нелепее? Экран самого телевизора был искажен, будто смотришь неправильное 3D. И вот я уже ощущаю, что нахожусь в этой истории. Живу жизнью одного из этих путников, что пытается выбраться из леса. Чувства безысходности и страха, злости и решительности наполняли меня, и музыка отлично это передавала. Тут один из них простреливает ногу своему другу и убегает, пока тот лежит и корчится от боли. Грибные чудовища приближались, и по мере их приближения музыка нарастала. Мне стало так обидно, и в момент, когда музыка достигла пика, раненый человек достал пистолет и выстрелил в спину другу. Тот упал, музыка стихла, и из его рта медленно потекла кровь. Кровь черного цвета. Клип закончился, и меня пробрала дрожь. Чувства, которые я испытывал, усилились раз в десять, и музыка поглощала с головой. За время клипа никто не обмолвился и словом, а теперь мы все разом выдохнули. Я посмотрел на Антона, который вытер слезу со своей щеки и, прокашлявшись, объявил:

– Прекрасно.

– Охрененно, как будто мой мозг насилует пара динозавров, которых скоро накроет метеорит, – сказал человек в костюме коровы.

– Есть маза, что меня не кроет, – заметил Глеб. Надо было видеть лицо Антона, которое выражало удивление, будто последний пончик, что он намеревался съесть, беспардонно забрали у него из руки.

– Ты че, вообще ненормальный? – рассмеялся я, возвращая себе дар речи. – Пол как зыбучие пески, а потолок, кажется, потихоньку протекает, – все разом посмотрели на потолок, который состоял из бетона и побелки. Местами побелка отслаивалась, создавая впечатление, что дом скоро рухнет.

– Кажется, дому требуется капитальный ремонт, – заметил Антон. – Подожди, в смысле тебя не кроет? Ты хочешь добавить?

– А почему бы и нет, расчехляй бонг, – с вызывающим видом ответил Глеб.

Психопаты, с кем я только связался. Интересно, кто их потом будет откачивать, если по звукам вечеринка внизу только набирает обороты. Крики под музыку и стучащие стаканы, будто эхо другой жизни, разносились по тихой комнате.

– А может, не стоит? Давайте дальше смотреть клипы, нормально же сидим! – встрял в их диалог я. Все трое повернулись ко мне так синхронно, что это могло означать только одно – похоже, я единственный, кто был против.

– Мы тебе и не предлагали, – сказал Глеб, и, казалось, он хочет сказать что-то еще, но я его перебил:

– Ну и славненько, тогда не буду, вот лучше лимонада попью, – сделав глоток, чтобы подчеркнуть своё намеренье, его мерзкий вкус вновь смог меня удивить. Помассировав рукой шею, захотелось воды, которой вокруг не было.

– Я схожу вниз за водой, чего-нибудь еще захватить? – неуверенно произнес я.

– О, возьми мне кексов, что принесли девчонки, – вдруг ожил Костя, выйдя из состояния оцепенения.

– И мне водички тоже захвати и мармелада, – добавил Глеб.

– А мне какую-нибудь стройную мулатку и смысл существования, – смеясь и вторя просьбам, произнес Антон и добавил: – Просто захвати чего-нибудь на свой вкус.