Кресло для курения

Оторвавшись от транса, в котором находился, и заметив, что всё так же стою на первом этаже пустого дома, мне стало слегка не по себе и одиноко. Немного крови в углу, где происходила потасовка, вогнало меня в еще большее уныние. Пора идти наверх. Возвращаясь в дружелюбную атмосферу, первым меня встретил яркий свет ламп, который придавал моему появлению больше драматизма. Смотрите, герой явился из подземелий и принёс провизии. Вот именно так я ощущал себя. Как даже маленькую вещь человек может возвеличить до масштабов вселенского героизма. Вторым, что меня встретило, был запах, точнее, уже очень знакомая вонь травы, казалось, после этого дня вонь прилипнет к моей одежде навсегда. Поднявшись на последнюю ступеньку и чувствуя, как заледенели подмышки от бутылок, меня переполняла радость от возвращения. Три головы синхронно повернулись в мою сторону, будто живая гидра. Они вообще не вставали с дивана, и это выглядело бы жутко, но человек в костюме коровы просто не может быть жутким.

– Ты чего так долго? – произнес Антон монотонно.

– Захватил вкусненького? – смотря в мою сторону, продолжил Глеб, и это был самый глупый вопрос, который можно задавать человеку с вкусненьким в руках.

– И где мои кексы? – завершил человек-корова. Они напомнили мне трех обезьянок. Только, к сожалению, они видели, они слышали, и они до хрена пиздели.

– Не было кексов, – вышагивая вперед и делая вид непосильного труда, начал я, – скорее всего, их все съели, вот целых две бутылки холодной воды и мармелад с конфетами.

На секунду Костя опустил голову в трауре, но из-за очков он больше был похож на задумчивую кинозвезду, а потом сразу оживился и вместе со всеми встал с дивана и подошёл к столу. Мармеладки в форме червяков, сов и машинок рассыпались по поверхности, и нет бы начать их есть, как все остальные, – Костя начал их раскладывать по цветам.

– Что ты делаешь? Это в рот кладут, идиот, – удивился я, улыбаясь.

– Не тронь мою армаду! Сейчас они будут биться, чтобы удостоиться чести попасть в рот, – ответил Костя, неотрывно выгребая из вазы все новых и новых кандидатов на бойню. Мы же втроем просто стояли и смотрели, как по цветовой гамме его потешные полки начинали занимать свои места в театре боевых действий.

– Ставлю на машины, мне кажется, у червяков нет шансов против железа, – поддерживая его идею, сказал Антон. Наверное, очень глупо, когда четыре парня смотрят, как сражаются черви и машины, а совы лежат в стороне, ожидая своей участи. В знак протеста я подошел к Косте и, взяв червяка, съел его.

– Зачем ты это сделал?! Теперь весь баланс нарушен, и нам никогда не узнать, чем закончился бы бой! – голос Кости был полон досады и непонимания.

– Говорил же – победят машины, – сказал Антон, смеясь и похлопывая по плечу Костю. – Пойдем покурим, что ли, – кивнул он мне, и я радостно закивал ему в ответ. Противное чувство непонимания окружающего пространства прошло. Было легкое спокойствие и уверенность в хорошем завтрашнем дне. Я был счастлив.

Открыв дверь, мы впустили кислород с улицы и вышли на балкон. Ночь была прекрасна, будто ты смотришь на картину неизвестного тебе художника, что в своих стараниях пытался выразить её больше эмоционально, чем правдиво. Во всяком случае, картинка перед моими глазами не могла быть правдивой. Кто-то развел огромный костер, и теперь вокруг него сидела толпа людей, о чём-то громко разговаривая. Казалось, пламя объединило этих людей, и, отбросив все прелести современного мира, они устремились к нему. Помахав им рукой, я получил в ответ радостный хор голосов и поднятые вверх стаканчики. Чувство было, будто тебя приветствует толпа людей, а ты стоишь на трибуне и готовишься сказать речь. Достав сигарету, я увидел, как Антон протягивает руку в жесте просьбы. Отдав её Антону, я достал последнюю, смял пачку и положил в карман.

– Вот странный ты человек, – закуривая, произнёс Антон, – я бы последнюю не отдал.

– Если настанет день, когда я не смогу угостить человека сигаретой, то тогда я пойму, что стал курильщиком, – пришлось сделать пару быстрых затяжек, чтобы раскурить сигарету, – а так травитесь на здоровье.

– Говорю же странный, вот поэтому ты мне нравишься. Эта вечеринка, наркотики, люди, что вокруг, все они коварны и не вызывают доверия. Проще довериться незнакомцу, чем людям с этой тусовки, – он печально посмотрел в сторону леса, и его лицо исказилось болью. – Все надевают маски, даже Расул, на самом деле он отличный парень.

– Наверное, ты прав, – при упоминании Расула перед лицом возник Ренат с разбитым носом.

– Конечно, я прав! Разве может быть иначе?

Я задумался о том, как легко нам судить людей. Я даже не вдаюсь в подробности, просто вешаю клеймо. Хотя у каждого человека своя моральная рамка, и он подгоняет под неё других. Все мы начинаем куском необученной биомассы, которая только и умеет, что ходить под себя и издавать мерзкие звуки. Мы даже не замечаем, как формируются эти рамки. Я погрузился в мысли, думая о Расуле. Возможно, я в нём и ошибался, но в чём именно, понять было сложно.