Кресло для курения

– А в плане наркотиков вообще странная дилемма, – как будто вытянув меня из пучины самокопания, продолжил Антон. – Заметил, какие появляются мысли, которые редко посещают голову? Почему большинство музыкантов, писателей, скульпторов так странно думают? Конечно, не все, но из рамок нашего законсервированного мозга помогает выйти именно наркота. Так сказать, после неё ты меняешься и уже никогда не станешь прежним, – он повернулся, всматриваясь мне в глаза. Очередная философия от Антона? Этот вечер не перестает удивлять.

– И к чему ты вспомнил наркотики?

– А к тому, что ты зажатый сукин сын, и они неплохо помогли тебе раскрепоститься, – было как-то странно слышать комплимент. Вообще добрые слова обычно воспринимаются как подвох.

– Ты тоже отличный парень, все мы порой ошибаемся в людях, – мы улыбнулись друг другу и продолжили смотреть на разгорающийся костер.

Порой полезно ошибаться в людях. Ошибки учат смотреть на всё по-другому. Тут лицо Антона приняло серьезный вид.

– С другой стороны, мне всё еще непонятен ты. Зачем все время держаться особняком? В группе поговаривают, что ты маньяк или насильник какой. Вечно сидишь один, в конце пар просто уходишь. Даже на огромную попойку, когда знакомились все друг с другом, не пришёл. Чем ты занимаешься целыми днями?

– У меня есть мечта, проект, который не дает мне покоя. Все эти разговоры, попойки, тусовки – они отнимают время, а время нужно ценить.

– Получается, ты сейчас отнимаешь свое время разговором со мной? Ах, ну простите, что трачу ваше время, мистер интеллектуал, – он засмеялся, и смех его перешел в кашель.

– Все мы склонны ошибаться, может, буду почаще проводить время с вами, – с неуверенностью сказал я, не желая делать поспешных выводов.

– Ну, тогда добро пожаловать в клуб. У меня вот тоже есть мечта, только проще плыть по течению на спине, чем строить себе лодку.

– Что, прости? – не до конца понимая, спросил я.

– Ну, вот ты днями что-то делаешь. Лодку строишь, чтобы быстрее доплыть до конца реки, а я просто лежу на спине и медленно плыву, мне так по кайфу, – сделав лицо, полное блаженства, Антон облокотился на окно.

– Тогда мне интересно будет, что с тобой произойдет, когда начнутся пороги. Твоя спина будет вся разодрана, и дно будет ждать, – мне захотелось назвать его идиотом, ведь к будущему надо готовиться, а не плыть по течению.

– Всё дело – вот тут, – он постучал себя по голове, и мне показалось, что я слышу эхо даже сквозь музыку и хор людей, что ей подпевает. – Если ты представляешь себе бурную речку с кучей препятствий, твоя жизнь и будет такой, а моя река спокойна. Дело в том, что у тебя в голове, как ты на это реагируешь, что думаешь, что чувствуешь.

Говорит мне парень, который бегает за девушкой и настроение которого меняется по щелчку пальца. Это было похоже на лицемерие.

– Порой я себя виню за свои мысли, ведь мир вокруг полон чудес и радостей. Тут столько всего интересного, – продолжал Антон. Он развёл руки в стороны, пытаясь обнять все вокруг. – Мы убегаем от этого мира, прячемся в других, находим там что-то своё и возвращаемся обратно уже другими людьми, – он опять вернул свое старое доброе выражение лица, будто ему ногу отдавило трамваем, но в то же время он выиграл миллион.

– Это ты о чем? – нить диалога была утеряна для меня.

– О наркотиках, конечно, а ты о чем?

– Да мысли вслух, – улыбаясь, сказал я.

– Мой замечательный друг, – подойдя, он обнял меня за плечи, что показалось мне странным и неприятным, – ведь это всё только мои предположения. У каждого свой кайф, живи так, как хочется тебе.

В этом я с ним спорить не мог. Люди проживают свою жизнь ради впечатлений, образов, других людей, себя. Даже если ты что-то делаешь ради другого человека, это ведь доставляет тебе удовольствие. В какой-то степени мы все эгоисты, которые движутся в погоне за счастьем. Тут за забором показались фары автомобилей. Видимо, кто-то опоздал на вечеринку, интересно, что за новые гости. Остановившись, они не заглушили машины, из которых начали вылезать смутные тени, и вот в наш островок света в этой ночи двинулись люди с фонарями. Пройдя через калитку, я понял, что, кажется, этих гостей никто не ждал. Одеты они были почти все одинаково – в серое, и это был цвет равнодушия и проблем.

– Кажется, эти ребята приехали не пивка попить.

– Наверное, и от шашлыка откажутся, – без улыбки ответил Антон.

Он посмотрел на меня глазами-блюдцами, но, кажется, в них читался страх. Перед нами разворачивалась странная картина. Будто происходит контакт двух цивилизаций: одной – что сидела у костра и мирно напевала песенки, одетой в разные костюмы, веселой и пьяной – и другой – угрюмой, молчаливой, стоящей у калитки ровным строем из десяти человек. Из-за их спин вышел мужчина в футболке черного цвета и штанах с кучей карманов. Зализанная прическа вверх делала его похожим на мафиози из дешёвого фильма. Он что-то крикнул, больше это походило на гавканье, но музыка почти полностью поглотила голос. Кто-то выключил её через пару секунд, и он, разминая шею повторил: