Крест

Но кем мы станем, оно не решает.

Эпилог

Солнце сияло, на горизонте не было ни облачка. Но за пуленепробиваемым стеклом щебета птичек в верхушках деревьев на улице не было слышно. Премьер-министр Кари Лисе Ветре теребила в руках ткань новых штор, размышляя о том, стоял ли так же здесь ее предшественник. Рассматривал ли он замок за кронами деревьев в Дворцовом парке и чувствовал ли благоговение перед тем, что его ждет?

Негромко цокнув языком, Ветре отвернулась от окна. На буфете все еще стоял портрет Симона Рибе, между букетом весенних цветов и зажженной свечой. Кари Лисе словно опять почувствовала на себе его взгляд. Если бы она была здесь одна, она бы убрала фотографию.

Вместо этого только что назначенный глава государства медленно обошла стол для встреч с посетителями. Остановила взгляд на убранстве люстр на потолке. Оно состояло из бесчисленного количества маленьких лампочек, соединенных вместе как ветви кустарника. Что это символизирует? Что страна, который ей теперь предстоит руководить, была скоплением светлых голов, хороших идей и творческих сил? Или же бастионом сил, где каждый служил лишь собственным интересам? Наверное, так это видел Рибе. Словно запутанный клубок, который не может распутать никто, кроме него самого.

Подойдя к кофе-машине, Ветре налила чашку, затем еще одну.

— С молоком или с сахаром? — спросила она.

— Нет, спасибо, — сказала женщина, прислонившаяся к стене по другую сторону стола. — Лучше всего черный.

Кари Лисе Ветре повернулась. Кудрявые темно-рыжие волосы женщины лежали поверх воротника короткого пиджака, юбка обтягивала бедра. Красные губы, глаза цвета морской волны. Они пожали друг другу руки, и Ветре ощутила слабый аромат ванили с корицей.

Жестом Ветре пригласила ее сесть. Подвинув одну из чашек женщине, она поднесла вторую себе к носу.

— Итак? — сказала она, вдыхая сильный аромат. — Пора нам встретиться лицом к лицу. Как мне вас называть? Кит? Или Сесилия?