Крест генерала Юденича

Попытки офицеров навести порядок, даже с угрозой оружия, ни к чему не привели. Поставленные перед десантом задачи не выполнялись, хотя сопротивления не было. Войска начали беспорядочную стрельбу, в городе началась паника. Но вершиной всего стала эвакуация. «Греческое население города, прятавшееся до этого в церквях, скопилось в порту. Греки просили взять их с собой, опасаясь, что турки вырежут их после ухода русских. Но ни в шлюпки, ни на корабли несчастных не пускали. Лучшие части – «батальоны смерти» – ничем не отличались от других». Эти революционные времена окончательно перевели в область фантастики масштабные и амбициозные планы русских военачальников.

Теперь вернемся к событиям на Черноморском флоте после февральской революции, действия которой были в подробностях отражены в предыдущем параграфе. Когда спущенный на воду линкор «Император Александр III», сразу же переименованный в «Волю», весной 1917 года переходил из Николаева в Севастополь, он являл верную картину состояния флота: «Когда линкор уходил, на мачте вился Андреевский флаг, но на орудийных башнях торчали всевозможные флаги, отражающие политические взгляды и настроения различных группировок, которых было много на борту столь большого корабля». Такой флот все меньше становился препятствием для противника. В результате 1 июня 1917 года произошло неприятное событие для русских портов. Крейсер «Бреслау» обстрелял Феодосию, подбил одно орудие, высадил десант, который захватил 11 пленных и пулемет. Ранее германо-турецкие корабли при обстреле не осмеливались подолгу задерживаться у русских берегов.

В середине марта 1917 года в Севастополе образовался Совет рабочих и солдатских депутатов. Руководство Советом захватили в свои руки эсеры и меньшевики. Совет и созданный им Центральный военно-исполнительный комитет (ЦВИК, затем Центрофлот) сотрудничали с командующим Черноморским флотом контр-адмиралом А. В. Колчаком.

В считанные дни прямо на глазах менялись условия службы на флоте. Для офицеров отменялось ношение погон, вводились новые формы приветствия матросов, увеличилось число сходов моряков с корабля на берег. По всем вопросам службы наряду с командирами могли принимать решение и выборные судовые комитеты. 29 апреля командующий флотом издает приказ о переименовании кораблей: «Императрица Екатерина II» стал «Свободной Россией», «Император Александр III» – «Волей», «Император Николай I» – «Демократией». 11 мая был переименован в «Республиканец» авиатранспорт «Александр I», а 18 мая авиатранспорт «Николай I» переименован в «Авиатор».

Колчак и Керенский едут успокаивать моряков Черноморского флота. Фото 1917 года

Несмотря на усилия адмирала, доверие к нему со стороны матросов было уже сильно поколеблено. Вот, что писал начальник штаба капитан 1 ранга М.И. Смирнов: «Флот постепенно разлагался. Постоянно днем и ночью приходили известия о непорядках в различных частях флота. На флоте усилились антиофицерские настроения и нежелание участвовать в боевых операциях». Из Центра в Севастополь стали пребывать агитаторы, представляющие различные левые партии России. Наибольшей активностью отличались матросы-анархисты и большевики. Деятельность этих партий на флоте приносила свои плоды. По этой причине А.Ф. Керенский, назначенный 5 мая 1917 года военно-морским министром, срочно прибывает в Одессу, где был встречен командующим флотом.

17 мая за время ночного перехода эсминца из Одессы в Севастополь адмирал объяснил военно-морскому министру почему проведение Босфорской операции откладывается на неопределенный срок, и какая обстановка общего развала сложилась на Черноморском флоте. В ответ министр говорил о «революционной дисциплине». Это понятие было неприемлемо для Колчака, так как для него существовала только дисциплина, которая создается «воспитанием и развитием в себе чувства долга к Родине».

А.Ф. Керенского в Севастополе встретили хорошо. При выступлениях он проявлял демократизм и здоровался за руку с огромной массой матросов. Он много выступал, объезжая боевые суда в сопровождении адмирала Колчак. По мнению адмирала, речи министра не производили на матросов впечатления, но он сам был ими доволен: «Вот видите, адмирал, все улажено…». Керенский старался поладить с выборными органами, и, в сущности, поддерживая их в противостоянии командующему. В конце концов министру удалось уговорить Колчака остаться во главе флота, но это не спасло ситуацию.

Выступление А.Ф. Керенского на одном из кораблей Черноморского флота. В первом ряду третий справа – командующий ЧФ, вице-адмирал А.В. Колчак