Крест Гитлера

Мы не сможем дать ответ на вопрос, почему Бог не сохранил жизнь Бонхёфферу всего лишь на несколько недель, чтобы он мог быть освобожден союзниками. Мы можем только быть уверены в том, что он умер в назначенное Богом время и определенным Богом способом. Он, так пылко любивший Христа, последовал за своим Учителем, приняв насильственную смерть из рук других людей. Он мог бы сказать, что Бог дал ему привилегию «драгоценной благодати».

Наследие Бонхёффера живо. Он является постоянным напоминанием о том, что церковь должна всегда оставаться церковью — сколь бы ни была высока цена. Христос приглашает каждого из нас: «Прийди и умри». Однако, если мы не умираем для себя во время нашей земной жизни, мы, возможно, не будем готовы заплатить окончательную цену, если этого потребует наша вера.

Бонхёффер оставил после себя молитву: «Смерть, сбрось с нас скорбные цепи и разрушь толстые стены нашего смертного тела и наших ослепленных душ, чтобы мы, наконец, могли узреть то, что были не в состоянии увидеть в этом месте. Свобода, мы страстно желали найти тебя через обучение, через деяния и через страдание. Теперь, умирая, мы видим тебя пред лицом Божиим».137

Глава 10 60 ЛЕТ СПУСТЯ

Христианство в Германии еще более ответственно перед Богом, чем национал-социалисты, СС и Гестапо». Это слова Мартина Нимёллера, сказанные в 1946 году во время одной из лекций в Швейцарии. Если согласиться с тем, что сила церкви определяется ее влиянием в обществе, то Нимёллер, возможно, действительно был прав.

Германия и Соединенные Штаты схожи. Обе страны имеют христианские корни, в обеих широко приемлют библейские общественные ценности и для обеих характерна глубокая приверженность личной добродетели. Америка выиграла от конституционных гарантий отделения церкви от государства и от самой демократии — формы правления, оказавшейся в Германии несостоятельной во времена Веймарской республики, но окончательно принятой после Второй мировой войны.

Невзирая на различия, для церкви также существует угроза обернуть крест Христов чуждым ему флагом, как это случилось с церковью в нацистской Германии. Как это ни печально, очевидно, что мы, евангелисты, потеряли свою веру в Евангелие как «в силу Божью ко спасению». Лютер напоминал нам, что церковь — это сообщество, которое нуждается в постоянной реформе, всегда испытывая себя — исполняет ли она поручение Христа как должно. Я уверен, что нам следует молиться не только о пробуждении, но также и о реформации, которая восстановит наше потерянное доверие к Кресту.

Что, если будет справедливо сказать об Америке так же, как Генрих Гейне некогда сказал о Германии? Что, если только крест Христов хранит нас от могущественных и жестоких сил, которые, если высвободятся, то приведут в изумление весь мир? Разве мы уже не видим подобные силы в действии в распространении преступности, в нравственном упадке в наших школах и в разрушении наших семей?

Не забыли ли мы (я обращаюсь к тем из нас, кто является посвященными христианами), что сила Божья более явно проявляется в послании о Кресте, а не в каких-либо политических или социальных целях, которые мы могли бы придумать? Не может ли поиск какого-либо противоядия от наших тяжких проблем быть симптомом потери нами уверенности в силе Евангелия изменять людей изнутри? Держимся ли мы Креста с глубокой убежденностью, что он — не просто часть нашего послания миру, но по праву рассматривается как все послание?

Мы являемся свидетелями возрастающей враждебности по отношению к христианству со стороны общества в целом и от государственных организаций в частности. Былая воздержанность нашего христианского прошлого отбрасывается в сторону с циничной самоуверенностью. В попытке быть «значимыми» мы теперь сталкиваемся с искушением отклониться от своей миссии и начать делать то, что является хорошим, не принимая при этом во внимание то, что является наилучшим.

В чем, в конце концов, смысл Креста, о котором мы говорим? Почему христиане должны «держаться за старый крест», о чем напоминает нам  известный гимн? Несомненно, мы можем думать, что переросли подобную сентиментальность, однако именно это определяет, стоит христианство или падает. Смысл Креста в том, что он дает христианству силу.

Крест — это не что иное, как само присутствие Божие для нас. Поскольку Бог избрал простить грешных людей, то сделать это Он мог только праведно. По словам Чарльза Крэнфилда, Он решил «направить на Себя в лице Своего Сына всю тяжесть того праведного гнева, который они заслуживали».138 Бог-Сын понес от Бога-Отца наказание за наши грехи, что и есть «спасение — от Господа».