Крест и король

— Предназначенные тебе в жертву были жалкой подачкой. Он прислал тебе других — твоих собственных жрецов. Они тоже не слишком хороши, но это честная замена. Христиане идут рука об руку с ним, но он больше сделал для того, чтобы ослабить их, чем любой другой твой любимец. Что сделали против них Хермот или Ивар, которого этот человек убил? Я бы сказал, уничтожили немногих и только раззадорили остальных. А этот отбирает у них целые королевства. Они его боятся больше, чем ты.

Неосторожное слово, и взгляд одноглазого Одина словно кинжалом полоснул рыжебородого бога, который отвел взор и принялся неловко крутить в руках свой молот.

— Нет, я имею в виду, не боишься, конечно, — продолжал Тор. — В общем, он кузнец и друг кузнецов. Он наша первая и последняя возможность. Я за него.

— Если ты рассудил верно, — молвил наконец Один, — тогда мне, может быть, следует найти для него место в моей армии в Валгалле, место в Эйнхериаре. Разве это не великая честь и награда для любого смертного?

Только для безумцев, подумал бог, который еще не сказал ни слова. Хеймдалль предостерегающе посмотрел на него, потому что Хеймдалль мог слышать все мысли людей и богов. Впрочем, мысль была справедливая. Только безумец может считать наградой смертельные схватки каждый день и воскресение из мертвых для разговоров о них каждый вечер.

— Эйнхериар, — заговорил молчавший бог, — нужен для того, чтобы победить в Судный день.

— Конечно, — ответил Один. Он устремил на Рига свой единственный глаз. Риг был искушенным, более ловким на слова, чем остальные его сыновья. Иногда он сам сомневался, чей сын Риг. Известно, что Риг обманул многих мужей и многих отцов заставил выращивать подкидышей. Мог ли он то же самое сделать с богами?

— И цель Судного дня — уничтожить зло и обновить мир? Загладить великий ущерб, от которого страдаем мы и весь мир с тех пор, как умер Бальдр? С тех пор как Проклятый совершил худшее из своих злодеяний и стал Прикованным.

Остальных богов это несколько покоробило. Имя Бальдра среди них больше не упоминалось, по крайней мере в присутствии Одина. Не стоило бередить старые раны.

Риг продолжал, как всегда, холодным и ироничным тоном: