Крест и король

Военный совет, который Шеф созвал на палубе «Неустрашимого», выглядел так, словно битва уже состоялась. У Квикки, присутствующего в качестве командира катапультной батареи, одна рука была сломана и перевязана. Лицо Торвина было все еще покрыто синяками, заплывший глаз только-только начал приоткрываться. Сам Шеф выглядел бледным, обложенный в кресле подушками: Хунд зашил больше сотни порезов на его руках и ногах. И по словам лекаря, оставшейся у него к концу поединка кровью едва ли удалось бы наполнить кубок для вина.

Другие смотрелись более воинственно. Во главе длинного стола Шеф усадил Олафа Альва Гейрстадира, которого его норвежцы теперь уважительно называли Победоносным. Рядом с ним сидел Бранд, который в конце зимы отправился на юг, чтобы купить себе новый «Морж». При взгляде на него Шефу становилось все более очевидным его родство с троллями. Его надбровья нависали как уступы над обрывом, его руки и мослы казались слишком большими даже по сравнению с его могучим телом. За Брандом сидел Гудмунд, властью Шефа произведенный в ярлы Сёдерманланда вместо убитого короля Кьяллака. Другие шведские ярлы смирились с этим, когда узнали — новый ярл действительно их соотечественник и даже родич. Они также с неослабевающим интересом выслушивали горячие рассуждения Гудмунда о возможностях обогащения на службе у нового короля.

Герьолф тоже присутствовал на совете, как и Оттар, — чтобы передать принятые решения Пирууси и его финнам. А еще с самым беззаботным видом глубоко в кресле раскинулся широкоплечий немец Бруно. Вмешательство его людей в Уппсале обеспечило ему место за этим столом. По крайней мере, ни у кого не вызывала сомнений его враждебность к Рагнарссонам, которые ныне, захватив Хедебю и отменив Хрориково «торгуют все», создавали серьезную угрозу для северных границ Германии.

Бранда, который три года назад принес известие о смерти Рагнара Лодброка в сам Бретраборг — эта история сделалась очень популярной, — попросили описать укрепления цитадели для командиров объединенного флота Шефа, насчитывающего теперь свыше сотни кораблей. Бранд на большом лотке с песком изобразил очертания залива, на берегу которого стояла крепость, и, втыкая палочки в песок, обозначил расположение основных строений.

— Твердый орешек, — заключил он. — Когда я пришел в Бретраборг, там стоял патруль из полудюжины кораблей самого большого размера. Говорят, что сейчас патруль удвоен, с тех пор как Рагнарссоны узнали о нашем приближении. На каждом корабле размещается по меньшей мере длинная сотня человек, то есть шесть двадцаток испытанных воинов, и высота бортов не меньше, чем у любого из наших судов, — не считая кораблей береговой охраны, приведенных королем Олафом, но таких у нас только четыре. И разумеется, поскольку корабли Рагнарссонов никогда не выходят из залива, им нет нужды возить с собой припасы, они могут все время нести на себе полную команду и поочередно возвращаться в гавань для отдыха и еды. И теперь у них появились катапульты. Все считают, что своим первым успехом — Хедебю — Рагнарссоны обязаны этим новым машинам. С тех пор они продолжали строить их и тренировать расчеты, все это, как говорят, под началом отступников — монахов и черной братии из Йоркского собора.

Взгляды присутствующих с некоторым упреком повернулись в сторону маленькой черной фигурки — Эркенберта, сидящего рядом с Бруно. Эркенберт этого не заметил. Со времени своей атаки на Дуб Королевства он грезил наяву, постоянно переписывая легенду про Эркенберта-арифметикуса, грозу язычников, рассказанную как житие святого. Он все еще не был уверен, какую роль следует отвести в ней одноглазому ренегату, который сразил языческого короля: возможно, лучше будет опустить все упоминания о нем и приписать победу христианскому ратоборцу. В христианском мире писаная история проверяется только Церковью.

— Катапульты стоят здесь, — продолжал Бранд, высыпав пригоршню колышков на мыс, который охранял вход во внутреннюю часть залива. — Они могут расстрелять любой корабль, прошедший мимо патруля, если он приблизится примерно на одну милю. И наконец, здесь расположены главные силы Рагнарссонов. Вооруженные корабли, вытащенные на берег, — еще одна пригоршня колышков, — их почти столько же, сколько у нас, и опять же им нет нужды загружать запас воды и провизии.

— Скажи-ка, Бранд, — вмешался Шеф, — а есть какие-нибудь хорошие новости?

Бранд ухмыльнулся: