Крест и меч

Загудели аланы. Поднялся лес мечей. Начинался бой. Отделилось от армии Оса Багатара несколько тысяч всадников — это скакали девушки и подростки, вооруженные аланскими луками. Поскакали они в сторону арабов. Подъехав на расстояние выстрела, они осыпали в противника градом смертоносных стрел. Затем резво развернули коней и отъехали на безопасное расстояние.

Стрелы поразили десятки арабов, и они упали со своих верблюдов. Усман-ад-Дин приказал лучникам выйти в первые ряды, чтобы поразить алан, которые собирались выступить вновь.

Следующая вылазка алан оказалась еще удачнее, чем первая. Аланский отряд двигался очень медленно. Арабские лучники не выдержали и сделали залп. Тогда аланская кавалерия вновь попятилась, чтобы стрелы не достигли ее, а затем пошла вперед осторожным шагом, выжидая удобного момента для нападения. Арабы снова натягивали луки и дырявили пустоту. Наконец с недетской и неженской отвагой выждали кавалеристы, пока потеряют бдительность арабы и, подъехав на нужное расстояние, осыпали соперника градом стрел. Попадали на этот раз с верблюдов и лошадей уже не десятки, а сотни всадников.

Снова отошли конные лучники на безопасное расстояние. Затем опять их кони двинулись к арабскому войску. Следующая вылазка повторила успех предыдущей. Сами же аланы не потеряли ни одного бойца.

Разгневался тогда Усман-ад-Дин и приказал самому маневренному конному отряду, в который входила арабская знать, преследовать аланских лучников. Слово ветер, понеслись арабы, разрезая воздух поднятыми над головами кривыми саблями. Но не догнать им было быстрых аланских коней, на которых сидели легкие юноши и девушки, вооруженные лишь луками. Гонялись арабы за конными лучниками по степи довольно долго, пока те не скрылись в небольшой долине между двух холмов, находившихся посередине поля сражения.

Радостно поскакали за ними арабы, думая, что загнали алан в ловушку. Хотели они показать своею удаль полководцу Усману-ад-Дину, разгневанному успешными вылазками аланской молодежи, но быстро поняли, что попали в ловушку сами. На холмах скрывались лучники и копейщики, которые пришли туда ночью. Лучники осыпали арабских конников стрелами, а копейщики быстро спустились с холмов и перекрыли конному отряду путь. И начали аланы уничтожать арабов. Быстро перебили они их, как ягнят.

Напряженно всматривался вдаль Усман-ад-Дин, пытаясь разглядеть детали боя, но скрывали холмы сцену избиения его воинов. Через какое-то время вновь показался из-за холмов отряд аланской молодежи. Вновь двинулись на арабов аланы, натягивая свои луки. Арабская же конница так и не показались из-за холмов. Понял тогда прославленный полководец, что нелепо погиб его конный отряд — полегло две тысячи отборных всадников от рук подростков и девушек. Закрыл тогда Усман-ад-Дин свое лицо от стыда, понял он свою ошибку — недооценил он своего противника, молодого аланского государя Оса Багатара. Он думал, что перед ним самоуверенный мальчишка, и расслабился. Дорого же он заплатил за свою ошибку! Но не все еще было потерянно. Собрался Усман-ад-Дин с духом и приказал выступить своим основным силам. Заревели верблюды, и войско арабов двинулось в наступление.

Значительно превосходила арабская сила аланскую. Арабы — прекрасные и бесстрашные воины, привыкшие побеждать, — сжимали в руках поводья и сабли. Не видно было аланам их лиц, полузакрытых повязками. Но чувствовали они силу, что скрывалась под этими повадками. Арабские верблюды свирепо скалились на аланских лошадей — своих смертельных врагов в борьбе за благоволение человека. Казалось, не только дух, но и плоть превратилась в булат. Степь содрогнулась, как при землетрясении, когда сошлись на поле две рати. Застонала земля, почувствовав кровь человеческую. Скрестились арабские сабли и аланские мечи, стоял громкий звон и лязг, как в кузнице при ковке. Не уступали в бою ни арабы, ни аланы. Но арабы встревожились — не боялись аланские кони верблюдов, шли смело в бой и били их копытами. Хороши были верблюды в каменистой пустыне — неприхотливые и смелые, но в степи лошади значительно превосходили их быстротой и маневренностью. Тем более это касалось аланских лошадей.

Но невзирая на это, не ослабили свой натиск арабы, продолжали яростно атаковать алан. Кричали они, что велик Аллах — крики эти поднимали их боевой дух. Не боялись арабы смерти, полагая, что Аллахом все предопределено от начала. Это была судьба — кисмет — победить или проиграть, жить или умереть. Но в любом случае они сражались на пути Аллаха — их ждал Джанаан и великие услаждения плоти и духа.