Крест и нож

И вдруг я увидел, что по направлению ко мне идет какой-то мальчик. Я увидел, что это Чак. Он шел по противоположной стороне улицы. Увидев меня, он бросился ко мне, как тяжелый разъяренный бык. Чак был огромным мальчиком. Он, наверное, весил фунтов на 50 больше меня. Он так возвышался надо мной, что мне пришлось вытянуть шею, чтобы взглянуть ему в глаза.

Чак остановился передо мной как вкопанный.

— Ты сын священника.

Это звучало не как вопрос, а как вызов. И, признаться, в тот момент я здорово струсил и вся моя смелость пропала. Я очень сильно испугался.

"Не воинством и не силою, но Духом Моим, говорит Господь Саваоф" Я снова и снова повторял эту фразу в то время, как Чак внимательно осматривал меня и высказывал свое мнение обо мне. Прежде всего он сказал, что я глупо выгляжу в новой одежде, затем он вполне правильно заявил, что я слабак. После этого он сказал несколько слов о детях священников вообще.

"... Духом Моим, говорит Господь..." Я не произносил этого вслух, но внутри меня происходило что-то странное. Я чувствовал, что мой страх проходит, и вместо него появляется уверенность и радость. Я взглянул на Чака и улыбнулся.

Чак бесился все больше и больше. Его лицо налилось кровью, он явно вызывал меня на Драку.

Я продолжал улыбаться.

Чак начал ходить вокруг меня со сжатыми кулаками. Но на его лице было заметно беспокойство. Он видел, что по какой-то непонятной причине действительно этот парнишка не боялся. Я тоже ходил за ним и, не отрывая от него глаз, все время улыбался.

Наконец. Чак ударил меня. Это был нерешительный легкий удар, который даже не причинил мне боли, и я не упал. Я тихонько засмеялся.

Чак перестал ходить вокруг меня. Он опустил кулаки, повернулся и пошел прочь от меня.

На следующий день в школе все только и говорили о том, что я побил самого сильного задиру. Чак сам рассказал об этом. Он сказал, что я — самый упрямый парень, с которым он больше никогда не будет драться. То, что он говорил, было очень хорошо, потому что в школе все начали относиться ко мне с уважением. Возможно, мне надо было бы рассказать правду, но я не сделал этого. Моя репутация была как бы страховкой. А так как я не любил драться, то не собирался отказываться от такого страхового полиса.

Не обстоит ли дело и сейчас, как тогда? Ведь и теперь я нахожусь перед лицом врага, который намного сильнее меня. Любопытный парадокс заключался в недостатке силы у меня. Может, именно в этой слабости была сила? Потому что я наверняка знал, что я не завишу сам от себя. Я не обольщался мыслью о том, что деньги, или важные связи, или степень по социологии были бы необходимы в сложившейся ситуации, потому что у меня не было этих вещей. Если я был прав, мечтая о новой жизни для этих ребят и девушек, может быть. Господь и избрал именно меня, чтобы все от начала и до конца зависело только от Него.

"Не воинством и силою, но Духом Моим, говорит Господь Саваоф".

Я решил начать работу по осуществлению моей мечты. Первое, что мне необходимо было знать — имею ли я основания полагаться на свои видения. Была ли реальной возможность так радикально изменить жизнь подростков Нью-Йорка — преступников и наркоманов, о чем я так мечтал.

Я помнил слова дедушки о том, что основным в Евангелии является возрождение. Я знал наизусть то место в Писаниях, где об этом говорилось: "Истинно, истинно говорю тебе, — сказал Иисус, — если кто не родится Свыше, не может увидеть Царства Божия. Никодим говорит Ему: "Как может человек родиться, будучи стар? неужели может он в другой раз войти в утробу матери своей и родиться?" Иисус отвечал: истинно, истинно говорю тебе: если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царство Божие; рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от Духа есть дух" (Иоанна 3:3-6).

Итак, если эти ребята должны измениться, эта перемена произойдет в их сердцах. Я знал, что я не в силах этого совершить, это сделает Святой Дух. Но, возможно, я буду каналом, через который Святой Дух проникнет в этих ребят.

Был только один выход. До сих пор я только наблюдал. Теперь мне надо действовать. Я буду говорить с ребятами, полагаясь на силу Святого Духа. Я начал выяснять, какие шайки были самыми упрямыми, самыми жестокими. Ими оказались Чаплинз и May Mayc из Форт Грин (Бруклин).

Эти две шайки орудовали в одном из крупнейших в мире жилом квартале Форт Грин Проджэкт. Более тридцати тысяч человек живёт здесь в многоэтажных зданиях, большей частью негры и пуэрториканцы, многие из них безработные.

Банды здесь разделяются по национальному признаку — в Чаплинз входят негры, а в May Mayc — испаноязычная  молодёжь. Эти шайки не дерутся друг с другом, они объединяются для защиты от других шаек. А сейчас они объявили войну полиции.