Крест княгини Ольги

В ту же секунду Алла Валерьевна, обладавшая безупречным чутьем, вылетела из своего кабинета. Это была стройная, ухоженная женщина неопределенного возраста, лицо которой было совершенно непроницаемо и легко меняло выражения от строгой неприступности до запредельного радушия.

Увидев Лену, она напялила на него выражение радушия и радостно воскликнула:

– Елена Павловна! Рада вас видеть! Чем я могу вам помочь?

Тут же на ее лицо набежала тень, и она с интонацией дежурной скорби проговорила:

– Я слышала о вашем несчастье… примите мои самые искренние, самые горячие соболезнования!

Между делом она бросила быстрый, строгий взгляд на дежурную. Взгляд этот должен был выражать крайнее недовольство. Но в нем читалось и более развернутое послание – если хочешь работать в приличном месте, нужно знать в лицо всех клиентов, особенно таких важных!

И не обращать внимания на их одежду – у богатых людей могут быть свои причуды и капризы!

– Так чем я… чем мы можем вам помочь? Может быть, вы хотите пройти курс психотерапии? Это очень помогает в таких случаях! У нас есть прекрасные специалисты!

– Я подумаю. А пока я хотела бы взглянуть на того человека, которого к вам привезли по моей просьбе.

– Ах да, конечно! Я вас немедленно к нему провожу!

Алла Валерьевна развернулась на каблуках и повела клиентку в глубину клиники.

Девушка за стойкой проводила их изумленным взглядом. У нее был порыв предложить странной клиентке надеть бахилы, но она вовремя удержалась.

Администратор привела Лену в отдельную палату, куда она поместила Сергея. Водитель лежал с плотно закрытыми глазами, он был опутан проводами и трубками, рядом с кроватью стояли стойка с капельницей и прибор, на котором отображались все параметры жизнедеятельности больного.

– Как он? – спросила Лена, оглядев бледное лицо водителя, покрытое ссадинами и кровоподтеками.

– Состояние стабильное, но говорить о каких-то перспективах пока рано. У него серьезная черепно-мозговая травма, а в таких случаях трудно что-то предсказать.

– Во всяком случае, он еще не скоро сможет заговорить?

– Думаю, что не скоро. Но лучше вам поговорить с врачами.

Лена долгим взглядом посмотрела на Сергея.

Он наверняка много знает о том, что случилось с Олегом. Но пока она ничего от него не узнает… главное, что убийцы Олега думают, что Сергей, единственный свидетель их преступления, мертв.

Пока они в этом уверены – Сергей в безопасности…

– Что ж, делайте все, чтобы он выздоровел. Об оплате не беспокойтесь. И еще я попрошу вас, чтобы вы никому – понимаете, совершенно никому! – не говорили о том, что у вас находится этот человек.

– Конечно, вы можете не сомневаться! – заверила Лену менеджер клиники. – Конфиденциальность – наше главное правило! Мы никогда и ни с кем не обсуждаем наших пациентов!

– И как только он придет в себя и сможет говорить, немедленно, слышите – немедленно звоните мне! В любое время, хоть глубокой ночью, хоть ранним утром!

Алла Валерьевна заверила ее, что так и сделает.

Из клиники Лена направилась домой.

Там она первым делом приняла душ, затем переоделась. На этот раз она выбрала черный деловой костюм – он вполне соответствовал трауру и в то же время подходил для того, чем она собиралась заняться. Тщательно наложив почти незаметный макияж, она села в собственную машину и выехала из дома.

В приемной фирмы ее встретила Маргарита – секретарь, а скорее – ассистент Олега.

Суховатая, худощавая женщина средних лет в строгом костюме, который ей удивительно не шел. Впрочем, Маргарите не шла никакая одежда – было у нее такое удивительное свойство.

Маргарита сидела за своим компьютером. Глаза ее были красными – должно быть, от слез.

Увидев Лену, она вскочила и бросилась ей навстречу.

– Елена Павловна, дорогая! – Маргарита хотела было взять Лену за руки, но застеснялась – между ними никогда не было близкой дружбы, просто хорошие, ровные отношения. Поэтому она сжала руки и неловко застыла посреди приемной.

Лена решила помочь ей в неловкой ситуации, взяв на себя инициативу: обняла Маргариту и погладила ее по плечу.

Маргарита разрыдалась.

Лена закусила губу: еще не хватало рыдать, обнявшись с секретаршей покойного мужа! Это будет дурной тон!

Дав Маргарите немного поплакать, она отстранилась, протянула ей стопку бумажных платков и села в кресло.

Маргарита постепенно успокоилась, вытерла глаза, высморкалась и проговорила в нос, гнусавым от слез голосом:

– Простите меня, Елена Павловна! Не знаю, что со мной… я всегда умела держать себя в руках.

– А я знаю, что с вами. Вы просто были привязаны к Олегу и переживаете его смерть. Кому вас понять, как не мне. Но я свое уже отплакала и поняла, что самый верный способ победить горе – это занять себя работой.

Маргарита удивленно взглянула на Лену: раньше та никогда даже не говорила о работе.

– Да-да, вы не ослышались. Я хочу взять работу фирмы в свои руки. Конечно, – спохватилась она, – вместе с Вадимом Андреевичем. И первое, что я хочу сделать, – выяснить, чем занимался Олег перед смертью. Точнее, перед тем, как поехать в Заборск. Вы ведь должны знать это лучше кого-нибудь другого, правда?